готовая разрыдаться. Губы ее дрожали. Руки беспрестанно теребили косынку, наброшенную на плащ.
– Ох, Андрей Сергеевич, прямо не знаю, как и сказать, – произнесла она, словно на ее плечи давил какой-то страшный грех, в котором нелегко признаться.
– Прямо так и говорите! – попросил он. Близнецы были рядом в коляске, значит, ничего страшного нянюшка сообщить не могла.
– Дочку мою… ее, страшно сказать… арестовали за убийство, – сказала она с расстановкой так, будто сама себе не веря.
Возникла пауза. Теперь уже Ольга Сергеевна в немом оцепенении прижала пальцы к вискам. Андрей и Лиза хранили стоическое молчание. Было слышно, как в коляске кряхтят малыши и пронзительно громко тикают часы, отсчитывая секунды. Эти звуки вернули всем ощущение реальности.
– Лида, может, это какая-то ошибка? – произнес Андрей. Он не имел ни малейшего понятия, что в таких случаях принято говорить, и нянюшка с ее внезапным признанием застала его врасплох. – Арест, убийство. Чертовщина какая-то… Вы уверены, что все верно поняли?
– Мне бы хотелось, чтобы я ошиблась, – понуро опустила плечи женщина. – Но мне позвонил следователь и сказал, чтобы я не ждала свою дочь домой. Она находится где-то у них… и, скорее всего, будет там находиться до суда. До какого суда? – она подняла глаза и обвела долгим взглядом Мерцаловых. – Вы хотите сказать, что ее будут судить? Она что, теперь… в тюрьме?
– Постой-ка, милая, так это не та девочка, которая вроде как собиралась замуж? – подала голос Ольга Сергеевна. Ее, как всегда, беспокоила личная, романтическая сторона любого вопроса. – Ты что-то говорила, что ее берет замуж состоятельный жених. Или у тебя есть еще одна дочь?
– Нет, у меня единственная дочь Ева, – пояснила Лида чуть отстраненно, словно она уже тоже не уверена в том, что у нее вообще была дочь.
– Так кого же она могла убить?
– Как кого? Собственного жениха, конечно, – как эхо отозвалась Лида.
– Все ясно, – констатировала хозяйка с видом мисс Марпл. – Жених раздумал жениться, она его и убила!
– Мама, по-моему, ты спешишь с выводами, – вмешался Андрей.
– Следователь говорит то же самое, – бесцветно сообщила Лида.
– Вот видишь! – торжествующе заключила Мерцалова. – Все ясно.
– Нет, не все! – с неожиданной горячностью произнесла Лида. – Моя дочь не могла убить человека. Ева не такая.
Мерцалова кивнула головой, но вовсе не для того, чтобы выразить согласие. Она представила ситуацию так, словно видела все своими глазами. Девчонка, разумеется, виновна. Ей доводилось видеть ее пару раз, когда она под тем или иным предлогом заходила к матери. Ольге Сергеевне хватило и пяти минут общения с ней, чтобы она поняла, с кем имеет дело. Нахальная девица, не получившая должного воспитания, вздорная и дерзкая на язык. Разумеется, ей она не грубила, но в ее взгляде, в манерах не было ничего такого, что могло вызвать
