все-таки хорошенькая? – хмыкнул граф. – Интересно, почему она мне солгала?
– По ее словам, не хотела тебя смущать.
– А вы, значит, даже об этом разговариваете?
– Дерек, успокойся. Это глупо.
– Ты с ней спал?
– С чего ты взял?
– Я ведь тебя знаю, Эрикен. Хорошенькие крестьяночки – твоя слабость.
– В отличие от тебя, я не замахиваюсь на особ из высшего света, – хмыкнул Каллеман. – Кстати, леди Алиса очень интересовалась, куда ты пропал.
– Надеюсь, ты нашел, что сказать?
– Разумеется. Дела государственной важности – очень обтекаемое понятие, под него можно подвести все, что угодно.
– И все-таки ты не ответил, – настойчиво произнес Горн. – Ты спал с моей сиделкой?
– Нет, – недовольно ответил Каллеман.
– Странно. На тебя это не похоже.
– Знаешь, Фредерик, мне сейчас немного не до того, – раздраженно буркнул маг. – И ты об этом прекрасно осведомлен. Пока мы не поймаем этих тварей…
Он не договорил. В комнате повисла тишина.
– Никак не могу понять, как я оказался на полу, – спустя минуту с сомнением сказал Горн. – Не помню, чтобы пытался встать.
– Ничего удивительного. Ты был в беспамятстве, все рвался куда-то. А тут еще Кэтрин рядом не было, вот ты и упал.
– Думаешь? Ладно, – задумчиво ответил Горн, но сомнение из его голоса никуда не делось. – Что еще удалось узнать про девчонку?
– Ее работа, – задумчиво произнес Каллеман. – Ни один больной из тех, за кем она ухаживала, не умер. Даже самые тяжелые. И все, как один, жалели, что она ушла.
– Полагаешь, магия?
– Нет. У Кэтрин нет дара, это я первым делом проверил.
– Уже и это успел? Неужели она согласилась?
– Кто ее спрашивал? – хмыкнул Каллеман. – Мы заключили магический договор. Ты же знаешь, если бы в ней была хоть капля дара, я бы почувствовал.
Рес! Вот почему Каллеман так легко согласился на мое предложение! А я-то гадала, с чего он пошел мне навстречу.
– Это странно, но рядом с ней мне тоже становится легче, – задумчиво сказал Горн. – И боль уходит. И тьма не так одолевает.
– А я тебе говорил.
– Да, помню. Прости, что усомнился. Может, проверить ее на сфере?
– Дерек, я же тебе сказал, нет у нее дара.
– Тогда что с ее аурой?
– А что с ней не так?
– Неужели не заметил?
– Ты же знаешь, я в этом не силен.
– Три оттенка синего и два – желтого. Цвета очень сильной магии жизни.
– Да? Странно.
– Если она не та, за кого себя выдает, на это должна быть веская причина, – задумчиво произнес Горн. – И, Эр, ты должен эту причину выяснить.
– Ты можешь объяснить, зачем?
– Если хочешь, назови это
