похожие на дикие яблоки плоды, которые превращались внезапно в золотые монеты и со звоном раскатывались по каменному полу, образуя карту звездного неба. Старик потрясенно качал головой:
– Поразительно…
Маррану нравилось посещать звездочета в его башне, ему был симпатичен старик со всеми своими книгами, подзорной трубой и цветком в кадке. Звездочет же блаженствовал, принимая Руала, и почитал его визиты за большую честь.
– Скажите, Ильмарранен, – спросил он однажды, смущаясь, – когда вы впервые осознали себя магом?
Марран задумался.
В его жизни не было момента, когда он впервые ощутил бы свой дар. Был день, когда Руал-ребенок понял, что другие этого дара лишены.
Ему было лет шесть; холодной дождливой весной тяжело груженная телега застряла в размытой глине. Хозяин телеги, угольщик, немолодой уже человек, надрывался вместе со своей тощей лошадью, тщетно пытаясь освободить колеса из цепкой жижи.
– Что ты делаешь? – удивленно спросил его маленький Руал.
Тот хмуро взглянул на глупого мальчишку и ничего не ответил.
Руал обошел телегу кругом, остановился перед лошадью – та беспокойно на него косилась – и, встав на цыпочки, дотянулся до повода:
– Ну, пошли…
Лошадь двинулась вперед и сразу, без усилия вытянула телегу на твердую дорогу.
Марран на всю жизнь запомнил взгляд, которым наградил его угольщик.
Старик-звездочет просто не в состоянии был этого понять.
…Лес не кончался, наоборот – становился все гуще и темней. Руал шел уже много часов. Сначала над головой у него радостно болтали птицы, потом на смену их щебетанию пришла тишина, нарушаемая иногда скрипом сосен да стуком дятла, а теперь вот в лесу завывали охотничьи рога – ближе и ближе.
Он шагал размеренно, бездумно, не поднимая глаз и стиснув зубы. Все равно.
Рог хрипло рявкнул совсем рядом, и, ломая ветки, на дорогу вылетели всадники. Руал остановился, ожидая, что охотники двинутся своей дорогой. Однако те резко свернули, и через секунду он стоял в кольце копий.
– Кто такой?
– Странник, – осторожно ответил Руал.
– Бродяга, – определил один из егерей.
– Браконьер! – не согласился другой.
Неспешно подъехал еще один всадник – по-видимому, вельможа.
– Снова наглый оборванец! – заметил он брезгливо. – Знаешь, негодяй, что бывает за потраву моих лесных угодий?
Руал ощутил гадкий привкус во рту: светлое небо, еще и это.
Шесть острых копий смотрели ему в грудь. Скалились егеря.
– Владения господина священны, – сказал он наугад и сжался, ожидая удара.
Вельможа нахмурился:
– Ты знаешь, мерзавец, кто я?
Руал жалко улыбнулся и перевел дыхание:
– Вы – могучий властитель, ваше
