ритуал, и командиры при всем желании не уследили бы, не остановили бы его исполнение. Потому-то и Шарагин не переживал по этому поводу. Не в силах был один взводный прервать сложившуюся за годы традицию взаимоотношений молодой – чиж – черпак – дед. Ничего не попишешь, ничего не изменишь.
– Бляди! – вдруг крикнул на всю казарму старший лейтенант Чистяков.
Этот регулярно повторяющийся в течение последних недель крик офицерской души, которая хотела домой, был адресован всем сразу: и армии, и Афганистану, и солдатам из наряда.
Младший сержант Титов предусмотрительно покинул бытовую комнату и спрятался в каптерке. Знал Титов, что, если Чистяков вышел из комнаты в дурном расположении духа, лучше на глаза старлею не попадаться.
– Побрился? Молодец! – выпалил Чистяков, проведя рукой по гладкому черепу приятеля.
– Ну как? – наслаждался бритым видом Шарагин.
– Нормально, мы это проходили. Пошел на … отсюда! – заорал он на заглянувшего в бытовку бойца из наряда.
Тишину казармы надломила закончившая чистку оружия и ворвавшаяся с улицы солдатская масса. Она мигом заполнила помещение топотом, матом, гоготаньем.
– Рота, смирна! – заорал дневальный на тумбочке, отдавая честь входящему в казарму ротному. – Дежурный по роте, на выход!
Солдаты, кто где стоял, выпрямились, застыли на месте.
– Вольно, – прошел мимо дневального долговязый капитан Моргульцев.
Заметив своих офицеров, шмыгнул носом, выдавил:
– На улице плюс тридцать, а я, бляха-муха, простыл!
– Воль-на! – повторил громко слова капитана дневальный.
– Кондеры во всем виноваты, товарищ капитан! – вставил семенивший за Моргульцевым старший прапорщик Пашков.
– При чем здесь кондеры, старшина?! – сморкался в платок ротный.
– От кондера сдохнуть можно. Воспаление легких – как нечего делать! Чего смешного? Ничего смешного! Кондиционер все легкие выстудить может.
– Без кондера скорее сдохнешь! – противостоял прапорщику Чистяков.
– Господи! – Моргульцев уставился на бритую голову взводного. – Явление Тараса Бульбы народу! Не иначе.
– Якши Монтана! – всплеснул руками Пашков.
Шарагин смутился, почесал в затылке, прикрыл голый череп кепкой, по всей строгости доложил:
– Товарищ капитан! За время вашего отсутствия происшествий не было!
– Засранцы! Бляха-муха!
– Ты чего такой смурной? – решил разрядить обстановку Чистяков.
– Раз в году, – огрызнулся ротный и выдал одну из многочисленных своих заготовок, – организму требуется встряска. В этот день я не пью…
– Не обращай внимания, – Чистяков подмигнул Шарагину. – Он в штабе был. Наверняка Богданов на него накричал.
Пересказывать своими словами
