своей машине и бросил в салон дипломат, который держал в руке.
– Да, конечно…
Пока они шли по асфальтированной дорожке, Хаябуси расспрашивал его о жене, дочери и работе. Он вежливо отвечал, не понимая, куда тот клонит. Наконец, в лицо пахнул солёный ветер. Ясное небо над океаном наливалось бархатной синевой, в которой уже появлялись первые льдинки звёзд. Редкие перистые облака дополняли картину оттенками белого, серого и серебристого. Внизу под обрывом мерно шуршали волны.
– В понедельник у вас выходной, не так ли? – задал сэнсей очередной вопрос.
– Да, господин.
– Моему сыну нужен противник для поединка.
– Благодарю за честь, – самурай поклонился. – Каковы условия схватки?
– Бой без оружия. Однако… он намерен сражаться насмерть.
Нисимура ничем не выдал смятения. Не согласись с Иори учитель, вопрос бы попросту не стоял.
– Я не убью его, господин, – медленно проговорил он. – Мне предстоит умереть от его руки?
– Не могу полностью исключить такой исход.
– Прошу одного, – сказал самурай после паузы. – Вы поддержите в первое время мою семью?
– В случае вашей гибели, Нисимура-сан, я буду обеспечивать их пожизненно. Но меня значительно больше устроит, если вы останетесь живы.
Тот безмолвно ждал пояснений.
– Не поддавайтесь ему, – продолжал сэнсей. – Сражайтесь всерьёз. Конечно, Иори тоже не желает вам зла, но он изрядно недооценивает свои силы. Пожалуйста, не совершите той же ошибки. Сейчас у него есть причина стремиться к победе любой ценой, приравняв поражение к смерти. Полагаюсь на ваш опыт, Нисимура-сан. Постарайтесь защитить свою жизнь – и выиграть поединок. Если мой сын не сможет вас одолеть, это его проблемы. – Хаябуси помолчал. – Даже если случится самое худшее…
– Я не убью его, господин, – повторил самурай. – Чего бы мне это ни стоило.
Оцуру спала, свернувшись клубочком в центре кровати, сделанной в форме огромной двустворчатой раковины. Во сне она сбросила одеяло, и её нагое тело на фоне розовых простыней походило на золотую жемчужину. Пристроившись с краю, Норимори любовался ею, расслабленный и удовлетворённый. Он с изумлением осознавал, что обладал женщиной, которую многие годы считал недосягаемой. «Я нарушил клятву не прикасаться к ней, – подумал он. – Но, будь я проклят, не жалею».
Слабо застонав, Оцуру потянулась куда-то.
– Не уходи… – прошептала она. И проснулась. Приподнялась на локте, недоверчиво озираясь. Розовые обои с амурами и сердечками, эротические картинки на стенах, зеркальный потолок, причудливая мебель, словно из какой-то гламурной фантазии…
– Где я?
– В лав-отеле, – Норимори по-мальчишески улыбнулся. – Доброе утро, Оцуру-сан.
– Хидэюки! – воскликнула она с восторгом и нежностью, оборачиваясь к нему. – Так это не сон…
У него защемило в груди. Он скользнул вперёд, привлекая её к себе, и ощутил, как она затрепетала, словно взятая в ладонь птица.
– Надеюсь,
