снимайте. Есть и мыло и вода – умывайтесь, зайцы!
Он отворил неприметную дверь в глубине зала, и хоббиты потянулись за ним: короткий коридорчик, и за углом – дверь в северную пристройку с покатым потолком. По стенам тесаного камня развешаны были зеленые циновки и желтые коврики, плиточный пол устилал свежий тростник. У одной стены рядком лежали четыре плотных тюфячка и белые стопки постельного белья; у другой, напротив, стояла широкая скамья, а на ней – глиняные плошки и коричневые кувшины с кипятком и холодной водой. И возле каждого ложа – мягкие зеленые шлепанцы.
Вскоре умытые и освеженные хоббиты сидели за столом, по двое с боков, во главе – хозяин, против него – Золотинка. Ужинали долго и весело. Изголодавшиеся хоббиты уплетали за обе щеки, но сыру и сливок, хлеба и меда, зелени и ягод было вдоволь. Пили они из своих кубков словно бы кристальную родниковую воду, но она веселила пуще вина и развязала им языки. Вдруг оказалось, что они звонко распевают, словно петь было легче и проще, чем говорить.
Наконец Золотинка с Томом поднялись и убрали со стола. Гостей пересадили в кресла у камина; они положили усталые ноги на подставленные скамеечки. В широком камине радостно полыхал огонь, и веяло сладковатым запахом: дрова, наверно, были яблоневые. В прибранном покое погасили огни, осталась лишь одна лампада да четыре свечи на каминной доске, по паре с каждого края. И со свечою в руках возникла перед ними Золотинка: каждому из них пожелала она покойной ночи и приятного сна.
– Отдохните до утра! – сказала она. – Лесных гулов и ночных шорохов не бойтесь! Двери наши овевает ветер с холма, а в окна проникает лишь лунный и звездный свет. Доброй ночи!
И ушла, шелестя и мерцая, точно прожурчал в ночной тиши ручеек по прохладным камушкам.
Том сидел рядом с ними и молчал, а они набирались храбрости спросить хоть о чем-нибудь из того, о чем хотели спросить за ужином. Глаза у них слипались. Наконец Фродо проговорил:
– Ты меня услышал, хозяин, или просто случайно проходил мимо?
Том словно очнулся от приятного сновидения.
– Что? На помощь? Нет, не слышал, я ведь песни распевал и тропинкою речною к дому своему шагал… ну а в общем стороною про тебя и раньше знал: знал, что хоббиты-зайчата в лес попали не случайно, да и все тропинки тайно нынче сходятся к Ветлянке – Старый Вяз сюда их тянет, чтобы путников губить… Так, а мне чего ж хотелось… на лесной тропинке?..
Он снова закивал: его клонила дремота, но он продолжал, теперь уже напевно:
У меня там было дело – собирать кувшинки,
Чтоб потом преподнести их милой Золотинке;
Я всегда так делаю перед первым снегом,
Чтоб они цвели у ней до начала лета —
Собираю на лугу в чистом светлом озере,
Чтоб ладони холодов их не заморозили.
Я у этих берегов – давнею порою —
И жену свою нашел – раннею весною:
В камышах она звенела песней серебристой,
А над нею распевал ветерок росистый.
Он
