больных.
Ректор сразу поймёт, что биохимические показатели резко изменятся при приёме психотропных средств, а поэтому такая временная мера попросту необходима, о чём и просит заведующий кафедрой психиатрии. Конечно, с точки зрения биохимиков это было несусветной чепухой, но кто станет разбираться с психиатрами? У них своя кухня. У них – всё иначе. Даже на вскрытии больных шизофренией при микроскопии не обнаруживается никаких изменений в головном мозге! Абсолютно никаких!
Поговорить с учеником нужно безотлагательно! Егор Степанович вызвал к себе по внутреннему телефону аспиранта Любимова.
– Здравствуй, Рим.
– Здравствуйте, Егор Степанович.
– Как наука?
– Движется! – Рим с готовностью раскрыл папку, прихваченную с собой на всякий случай. – Вот расчёты по биохимии.
– Хорошо, – профессор накрыл папку ладонью, – не это меня интересует, хотя я непременно ознакомлюсь.
– А что? – недоумённо спросил Рим.
– Твоя основная идея, Рим. Как там идут дела?
Рим опешил. Никогда бы не подумал, что шефа всерьёз заинтересует эта идея.
– Есть положительные результаты, – ответил он общей фразой.
– Значит, теория подтверждается? – улыбнулся профессор. Было непонятно, что он имеет в виду? Совсем недавно он категорически отрицал сам факт возможности нового подхода в лечении.
– Да, – коротко ответил Рим.
– Скольких больных ты исследовал, точнее – вылечил? А если выразиться правильно – на скольких опробовал свою методику?
– На сегодняшний день у шестерых больных отмечена положительная динамика, у остальных больных сказывается перегруженность медикаментами.
– Эти шестеро – твои больные, и они вовсе не получают нейролептиков, так?
– Так. В этом основной смысл работы.
– Основной смысл работы, Рим, это – биохимия! Прошу хорошо запомнить, – вновь улыбнулся профессор.
Сколько бы не изучал Рим Васильчикова, всё равно не мог расшифровать его улыбку, что же хочет сказать шеф?
– Официально, да.
– Вот, прочти, – Егор Степанович протянул аспиранту исписанный листок бумаги.
Рим ознакомился с документом, краска прилила к его лицу. Вот в чём дело! Если профессор просит разрешения, то, стало быть, кто-то против!
– Я всё понял.
– Представителям администрации больницы не нравятся твои методы лечения. Советую пересмотреть выбор больных.
– Но ведь я работаю с полного согласия лечащих врачей.
– Наших ассистентов? – улыбнулся профессор.
– Сочувствующих науке, – принял Рим шутливый тон. Шеф ещё больше расплылся в улыбке и сказал:
– Рим,
