сидел напротив и внимательно слушал. Оратор невозмутимо и бесчувственно продолжал, – а если ещё разорвать пополам страницы этих обрывок книги, а затем перетасовать как карточную колоду, то получится совсем другая книга. Автора уже никто не узнает. Кто написал, непонятно, а какой стиль ясно – типичный постмодернизм. Вообще-то не совсем ясно, если помешать нескольких авторов, тогда ещё сюрреалистичнее выйдет.
– Да, – согласился доктор, – а почему это пришло вам в голову?
– Да что это значит, почему? Как это почему? – возмутился пациент. – Можно стать бухгалтером, можно стать офицером, профессором, можно стать звездой, астероидом, а если разрезать огурцы, арбуз и котлеты, то не получится никакого бутерброда. Правда, можно контактировать с космосом и оставаться при этом колемучкой.
– Как, как? – осторожно вставил вопрос врач.
– Что, как? – не понял больной.
– Вы сказали: «Колемучкой». Что это?
– Ах, это? Это очень просто, если взять красочно оформленный бестселлер и поджечь на нём ассигнацию, то кроме дыма и сажи ничего не получится.
– А какую ассигнацию надо положить?
– Ну конечно, не рубли, надо использовать более твёрдую валюту.
– А если рубль?
– Нет, ничего не выйдет, опарения всё перебьют, и снова мы останемся у разбитой вазы.
– А почему вазы?
– Потому что колемучки живут на стекольном заводе.
– А кто это такие?
– Вы что, смеётесь? – больной удивлённо посмотрел, поочерёдно, на обоих людей в белых халатах. – В самом деле, не знаете?
Рим в ответ пожал плечами.
– Да ведь это так просто, они расплавляются и попадают в стекло, а затем проникают в каждый дом, они воруют наши мысли, наши чувства, наши эмоции.
– А деньги?
– Какие деньги?
– Деньги тоже воруют?
– Не всё измеряется деньгами. Разве можно купить глоток воздуха после смерти, когда лёгкие не могут дышать?
– Погодите, вы ведь живой!
– Пока да, но завтра появятся колемучки и заберут нас всех: вначале всех голых, затем и обутых в свинцовые сапоги.
– Но зачем им всё это?
– Странно слышать от вас, доктор, такие глупые вопросы. Они пришли уничтожить мир на Земле, насадить на планете другую форму жизни.
– Я понимаю и знаю, – уверенно поведал доктор. – Но разве нет никакого выхода?
– Есть, есть выход. Выход есть всегда. Я подумаю над этим и обещаю, завтра же сообщу вам первому.
– Хорошо, хорошо, а пока вам надо отдохнуть.
– Нет, мне не надо отдыхать, я не хочу отдыхать, пожалуйста, только не отдыхать! – в голосе больного появились слабые нотки интонации. Верно, отдыхать в нулёвке он не хотел. Но по
