меняется туда-сюда. Поволновался старик, и вот, пожалуйста, – инсульт, кровоизлияние, значит, в мозг. И по данным районной поликлиники он страдал гипертонией. Все сходится. Упал, ударился. Как только до квартиры дополз – удивляюсь. Там на лестничной площадке от перил до квартиры затертые следы крови. За сутки сколько народу прошло по этому месту!
– А если наоборот?
– Наоборот, значит, удар ускорил смерть. Инсульт-то, можно сказать, уже состоялся. А что сначала, что потом – один бог ведает. Да и то вряд ли: разница – всего несколько секунд.
– Ускорил смерть, но не повлек ее? – уточнил Ким.
– В том-то и дело. Формально рассуждая, если ускорил, то в какой-то степени и повлек. В принципе неважно: на секунду или на несколько дней.
– Значит, убийство исключается в любом случае?
– А это уж тебе решать. Физико-техническая экспертиза подтверждает, что след от удара на голове полностью совпадает с формой штыря, от перил. А вот насчет того, сам он упал или его кто подтолкнул, я тебе ничего не скажу. Не знаю. Да ты чего в коридоре-то стоишь? – удивился Величко. – Проходи. Смотри, какую я штуку соорудил, фрамуга сама закрывается, только веревочку потяни.
Он хотел показать Логвинову, как закрывается фрамуга, с которой он воевал уже не один год, но Ким, вежливо отказавшись, пошел к лестнице.
– Надо проверить показания Ревзина, – категорично заявил Ким, кратко изложив полковнику разговор с Величко. – Слишком все это фантастично, что он говорил. У меня сложилось впечатление, что ему просто надо было излить кому-то душу.
– Неподходящего он выбрал себе для этого собеседника, – усмехнулся Смолянинов. – А проверять придется в любом случае. Вот оно, заявление-то. Надо было, конечно, попросить его написать подробнее.
– Он и так наговорил почти на час.
– Эх, зелень зеленая! Лучше бы сам написал. Так-то оно вернее. Да ты не вешай носа, – ободряюще похлопал Кима по плечу полковник, вставая из-за стола и начиная мерить кабинет шагами. – Я тебе такого помощника подобрал, спасибо скажешь.
– Карзаняна? Он еще не приходил.
Полковник давно хотел познакомить молодых людей на каком-нибудь горячем деле. Он был уверен, что, работая вместе, они хорошо дополнят друг друга, что порывистого, а иногда и безрассудного в своей запальчивости Илью Карзаняна, очертя голову лезущего, как было известно Смолянинову, куда ни попадя и совершающего порой из-за этого ошибки, дополнит спокойный, уравновешенный, а иногда и излишне осторожный Ким Логвинов.
– Мы с его отцом, Степаном Карзаняном, вместе начинали. С ним, да еще с Семенычем. Левко-то попозже пришел. Хотел я Илью сразу к нам в уголовный розыск взять после школы милиции – не пошел. Решил, как отец, все с самого начала. Это неплохо. Вот институт закончит – тогда к нам. Толковый парень, сам увидишь. Кстати, помнишь, Ким, дело «Серебряный потир»? Или до тебя еще было?
– Это вы про скатерть?
– Неужто
