с твоим присюсюкиванием будем делать? Пятьдесят семь отжиманий – это хорошо, конечно, а говорить-то мы как будем? С логопедом заниматься обещаешь? Исправишь дефект?
Степа кивнул как можно увереннее.
– Вот и ладно. Лена! – подозвала актриса девушку, отмечавшую что-то в списках. – Пиши: Василькова сразу на творческий экзамен.
– На третий тур? – уточнила девушка.
– Я говорю тебе – на экзамен. Он уже прошел все туры. Вальс танцуешь? – подмигнула ему вдруг актриса.
Степа, не привыкший к таким резким переменам темы, к шуткам, похожим на серьезные вопросы, и наоборот, от растерянности не понял, что она спрашивает. Актриса встала и подошла к нему. Она оказалась довольно высокого роста, с очень хорошей фигурой для ее возраста, стройной, ладной. Людмила Григорьевна протянула ему руку.
– Лена, напой нам вальсок какой-нибудь! – кивнула она всё той же девушке.
Та неожиданно красивым густым голосом запела мелодию. Актриса взяла за плечо и за руку Степу и сама повела его. Степа раз наступил ей на ногу, два, три… Людмила Григорьевна засмеялась и остановилась.
– Да, ладно. Ничего. Пусть другие танцуют. Тебе можно просто так стоять и смотреть. Но я тебе этого не говорила! – Она шутливо щелкнула его по носу.
Степа уловил легкий горьковато-сладкий запах ее духов.
– Всё. На экзамен причешись, нормально оденься… У тебя есть другая одежда? – понизила она голос.
Степа кивнул.
– Точно? – Актриса внимательно смотрела на него.
– Да. Дома. Я не в Москве живу.
– А деньги есть съездить домой?
Степа опять кивнул.
– Нет, послушай, ты, во-первых, давай-ка учись разговаривать, у тебя очень красивый голос. И если я тебя спрашиваю, я ведь что-то имею в виду. Так, как сейчас, приходить на экзамен не нужно. Оденься хорошо, брюки или можно джинсы, если брюк нормальных нет, но чтобы чистенько, отутюжено… Рубашку светлую обязательно, никаких футболок… Тебе не идет бомжеватый стиль, ты – герой, понимаешь?
Она говорила негромко, но все замолчали и слушали ее. Степе было крайне неловко, как будто с ним договариваются о чем-то неположенном, незаконном.
– Да, хорошо, я оденусь… – пробормотал он и поскорее выскочил из аудитории.
Когда он спускался по лестнице, его догнал молодой человек, всё время молча сидевший рядом с актрисой.
– Эй! – небрежно и громко окликнул он Степу. – Телефон свой давай.
Степа удивился, но достал из кармана телефон.
– Деньги всё равно кончились, – сказал он и протянул парню телефон.
– Ну, ты лох… – покачал тот головой. – Короче, Людмила Григорьевна попросила взять твой номер, а ты, лох такой, его не дал. Кому!.. Самой Арефьевой.
Да, точно, Людмила Арефьева, Степа наконец вспомнил ее фамилию.
– Почему не дал? – удивился Степа. – Девятьсот тринадцать, семьсот тридцать три, пятьдесят шесть, пятнадцать… А зачем
