обернулась она к Мохендро.
– Мне нужно поговорить с тобой, Мохим, – вмешался Бихари и, не простившись с Бинодини, увлек Мохендро за собой.
Оставшись одна, Бинодини долго стояла у железных перил веранды, задумчиво глядя на опустевший сад.
– Неужели кончилась наша дружба? – спросил Бихари, когда друзья вышли на улицу.
В душе Мохендро бушевало пламя, насмешка Бинодини словно молния обожгла его.
– Тебе, конечно, было бы очень удобно, если бы мы помирились, но я не желаю этого. Я не хочу вводить в свою семью чужого человека. Женская половина дома должна оставаться женской половиной.
Бихари ничего не ответил, повернулся и пошел прочь.
«Больше никогда не увижусь с Бинодини», – поклялся мучимый ревностью Мохендро.
Однако вечером он долго нетерпеливо бродил по дому, втайне надеясь встретить ее.
Глава 30
– Тетя, ты вспоминаешь своего мужа? – спросила однажды Аша.
– Мне было одиннадцать лет, когда я овдовела, – ответила Аннапурна. – Я смутно помню его.
– О ком же ты все время думаешь?
Аннапурна слегка улыбнулась.
– О всевышнем, мой муж слился с ним.
– Ты счастлива?
Аннапурна ласково погладила по голове племянницу.
– Разве ты сможешь понять, дитя, что таю я в своем сердце? Это знает лишь оно само да тот, о ком все мои думы.
«А я? – думала Аша. – Знает ли тот, о ком я думаю день и ночь, что творится в моей душе? Я не умею интересно отвечать на его письма, не потому ли он перестал писать мне?»
Уже несколько дней Аша не получала писем от мужа. «Если бы Песчинка была здесь, со мной, – вздыхала она, – она смогла бы описать все, что я чувствую».
Аша не решалась писать сама. Она была уверена, что ее жалкие, неумелые письма не понравятся мужу. Чем больше она старалась, тем безобразнее выходили буквы! Чем лучше она пыталась рассказать в письме, что у нее на сердце, тем хуже у нее это выходило. Если бы можно было ограничиться одной фразой «припадаю к твоим лотосоподобным стопам»[32] и подписаться, а Мохендро, словно всеведущий бог, понял бы все, что она хотела этим сказать! Почему всевышний наделил ее умением так сильно любить и лишил дара красноречия!
Вернувшись домой после вечерней молитвы, Аша села у постели Аннапурны и принялась осторожно массировать ей ноги.
– Тетя, вот вы говорите, – нарушила она наконец продолжительное молчание, – что жена обязана почитать мужа, как бога. Но как должна поступать глупая, невежественная женщина, если она даже не знает, как это делать.
Аннапурна долго смотрела на Ашу, потом, вздохнув, сказала:
– Ведь я тоже не так уж умна, милая. Но все же я служу всевышнему.
– Всевышнему ведомо все, что сокрыто в твоей душе, и он доволен этим, – возразила племянница. – Но ведь мужу может не понравиться, как служит ему глупенькая жена.
– Не каждому дано угождать всем,
