один за другим. Англия в одиночку (что чрезвычайно важно для распознания Имперского ритма) творила будущий облик всего мира.
Н. Ерофеев: «Завершив промышленный переворот ранее всех других стран, Англия оказалась в середине XIX века в очень выгодном положении: ее передовая промышленность позволяла ей побивать всех конкурентов дешевизной и качеством товаров. Это обстоятельство дало английской буржуазии фактическую монополию на мировом рынке. Англия все больше превращается в мировую фабрику, «мастерскую мира», по отношению к которой весь остальной мир играл роль поставщика сырья и покупателя готовых товаров» [16].
Предприниматели начинают сознавать необходимость тред-юнионов и выгоды, проистекающие из возможности вести переговоры с целью организации рабочих через наиболее интеллигентных ее представителей. Так постепенно сходят на нет конфликты, заложенные во второй фазе, и одновременно вырабатывается рецепт для решения конфликтов между трудом и капиталом во всех странах и на все времена.
Внешняя политика усыпляюще спокойна. Главная задача – расчленить Европу на враждующие группировки, контролировать все конфликты, но не вмешиваться в них, одновременно при этом продолжать мировую экспансию с целью открытия рынков для товаров имперской промышленности. При этом преимущество получают более мирные методы, нежели военные.
Тяга к гуманизму удачно сочеталась с твердостью духа и бодростью.
Дж. Тревельян: «Это была эра «мускулистого христианства», напряженной деятельности и холодных ванн.
Организованные игры, особенно крикет и футбол, быстро распространялись в школах, университетах, обычной жизни. Пешеходные прогулки и новое развлечение – горные восхождения – были характерны для энергичного и атлетичного поколения» [13].
Однако Имперский ритм – это поезд, идущий без остановок, и вслед за стабилизацией должен следовать застой, а за ним и кризис, ведущий к революции, начинающей четвертую фазу. Застой времен Пальмерстона (1855–1865) – это полнейшее бездействие внутри страны и активная внешняя политика, направленная на сохранение нейтралитета Англии в пяти великих войнах, потрясавших не только Европу, но и Новый Свет. Пальмерстон как английский Брежнев. С его смертью застой, который, казалось бы, пришел навеки, вдруг рассасывается, всюду начинаются волнения. Они нарастают до тех пор, пока не происходит перелом.
Экономический кризис с грандиозным крахом на Лондонской бирже («черная пятница»), волна митингов и демонстраций по всей стране, и в результате уже в 1867 году проведена избирательная реформа и отменен ненавистный закон о хозяевах и слугах, после чего рабочий и предприниматель стали равны перед судом. Ограничения падали одно за другим, и в окончательном своем виде закон, хотя и оставивший неприкосновенными главные основы английской избирательной системы, все же создал английскую, прежде всего рабочую, демократию. Так начинается Освобождение четвертой фазы.
После
