кого не ожидал встретить, так это тебя, Вадим.
Секунда напряженного ожидания показалась ему вечностью.
Он или не он?
– Риган? – Очевидно, в распоряжении Рощина имелась адекватная программа, анализирующая голосовой ряд и сравнивающая его с теми голосами, что хранила память. Не компьютерная, а человеческая.
– Привет, старина. Приятно услышать знакомый голос. – Риган не мог сказать себе, что безумно рад неожиданной встрече, но… – У меня энергия на исходе. Ты можешь указать безопасную точку всплытия?
– Эйджел, я не ждал гостей. Даже тебя. Точка всплытия будет сформирована только после передачи исчерпывающей идентификационной информации.
– Как всегда, не веришь своим ушам, да?.. Ладно, – поморщился Риган. – Учитывая, что ты мертв, Рощин, я вообще не могу слышать твой голос. Верно? Однако я его слышу… Принимай данные, но учти, у меня все резервные датчики энергии в красной зоне.
АРК Эйджела Ригана появился в трехмерном космосе в виде бледного фантома, который вдруг стремительно начал набирать значения физических величин, окончательно материализуясь в привычном для человека континууме.
Еще секунда, и «Тайфун», отработав двигателями коррекции, медленно поплыл в направлении открывающегося вакуум-дока сложной пространственной конструкции, основой которой был старый, отслуживший свое корпус рудодобывающей фабрики класса «Спейсстоун».[6]
…Вадим наблюдал за всплытием «Тайфуна», ощущая, как пробуждаются давно позабытые чувства, словно маленький бес, таящийся внутри него, вдруг скинул оковы и, получив волю, бросился открывать двери потаенных узилищ памяти…
Учитывая, что ты мертв …
Да, действительно, Риган имел основания считать именно так. Стоило отдать должное Эйджелу: он не потерял головы, внезапно услышав потусторонний для него голос.
Процесс шлюзования в вакуум-доке занимал не много времени, и Вадим встал из операторского кресла, предоставив автоматике выполнять рутинные операции. Он хотел встретить Ригана на предшлюзовой площадке, чтобы иметь возможность составить первое впечатление о негаданном госте из прошлого, не допуская его внутрь основных отсеков станции.
Сколько прошло времени?– думал он, шагая по коридору. – Полтора года? Или два?
Провалы в памяти все еще давали о себе знать, но не они беспокоили Вадима. Насколько и в какую сторону изменился Эйджел с момента их последней встречи? Что Риган знает о нем, кроме общеизвестного факта: боевой мнемоник Вадим Рощин погиб на Фрисайде?
…В огромном ангаре, предназначенном для принятия и сортировки контейнеров с рудой, царил сумрак и холод. Капли конденсата ползли по стенам, срывались с потолка, ближе к системе из трех шлюзов влага замерзала, покрывая несущие конструкции замысловатыми узорами инея.
Вадим
«Спейсстоун» – полуавтоматические рудодобывающие комплексы класса «Спейсстоун» проектировались и строились в системе Онтарио, одной из промышленных колоний корпорации «Инфосистемз». Четырехкомпонентная пространственная конструкция включала в себя основной модуль с установками гиперсферной и планетарной тяги, модуль фабрики по обогащению и переработке полезных ископаемых и емкостями для хранения руды. Его длина, от вытянутого носа до закругленной кормы, составляла не менее пяти километров, а если смотреть строго сверху, то очертания основного модуля «Спейсстоуна», вместе с пристыкованной к нему космической фабрикой и двумя танкерными платформами, чем-то напоминали угловатого морского ската с размахом «крыльев» в полтора километра…$Две платформы, имевшие форму «крыльев», на самом деле являлись огромными танками, хранилищами для переработанных на фабрике ископаемых.$В основном, рудодобывающие комплексы предназначались для автономных полетов за границы исследованных секторов.
