Веет от нее чем-то недобрым. Злая она. Красивая, но злая.
– Да что за штука-то? – спросила Катя. – Расскажи толком.
– А нечего рассказывать. Я пошарил в Инете… Ничего нет. Ну просто ничегошеньки. Даже похожего… Так что лучше я тебе ее просто покажу. Пойдем? – Нафаня сделал широкий приглашающий жест.
– Куда? В Эрмитаж?! Прямо сейчас? Он разве не закрыт?
– Не для сотрудников! – гордо ответил Нафаня.
Глава вторая
Спящая красавица
Беседуют две троллихи. Одна другой:
– Прикинь, ко мне в сумочку вчера гоблин-воришка залез, я и не заметила. Пришла домой, открываю сумочку – сидит!
Когда Катя с Нафаней добрались до Дворцовой площади, было уже около полуночи. Вокруг – ни души, только по набережной проносились редкие машины.
Зеленовато-белое, занимавшее целый квартал здание огромного музея темными окнами взирало на бывшую столицу империи.
«Как же мы попадем внутрь?» – гадала Катя, глядя на замкнутые ворота главного входа.
Неужели придется лезть через решетку? А если поймают? У Нафани-то – удостоверение, а у нее – всего лишь студенческий билет!
Кате было не по себе, и в то же время разбирало любопытство. Наконец-то приключение!
После бурного лета Кате не хватало экстрима.
Да и чудаковатый Нафаня ее порядком заинтриговал. Всю дорогу он не закрывал рта, но ничего конкретного о таинственной «штуке» так и не выдал. Вернее, почти ничего. Только то, что находится она в упаковочной, где все еще лежит в ящике, потому что ее «никак не могут растаможить».
– Панихидин, мой шеф, – рвет на лысине последние волосы, – хихикая, рассказывал Нафаня. – Вот удружил кто-то с подарочком…
– Подарочком? – рассеянно повторила Катя.
– Угу. Не ему конкретно, а музею. Я забыл сказать – там еще письмо к ящику прилагалось. Да такое, что лучше бы просто под дверь подкинули без всяких конвертов…
К главному входу Нафаня не пошел, а свернул мимо ворот направо. Перейдя через мостик, они миновали несколько домов и свернули еще раз – через неприметную подворотню во двор – колодец.
Катя поморщилась. Эти мрачные, пованивающие внутренние дворы старинных домов она изначально невзлюбила, они были, кажется, единственным, что ей не нравилось в Питере. Когда-то туда выходили черные лестницы и окна кухонь и комнат служанок…
– Нам сюда, – указал Нафаня на кривую дверь, напоминающую лаз в логово тролля.
– Сюда? – Катя так удивилась, что даже не насторожилась. Разве мы не в Эрмитаж…
– Это и есть вход в Эрмитаж. Что, не похоже?
– Не очень, – сказала Катя сердито, решив, что Нафаня над ней издевается.
– Дело в том, – с разбойничьим видом подмигнул Нафаня, – что это тайный вход. Только для сотрудников.
Катино воображение тут же нарисовало картину: Нафаня, крадучись, спускается по черной лестнице
