style="font-size:15px;"> – Но здорово же!
Не кололась она, сюрприз же все-таки!
– Ничего, – не выказал одобрения, но и не отговаривал Николай Васильевич. – Ну и сделай, у тебя же полно интервью с другими специалистами.
– Они все классные, лучшие! – сверкая глазами, принималась объяснять она. – Они такие вещи делают, глаз не оторвешь! Валерий Васильевич Сологуб с сыновьями такую красотищу творят! А Бондаренко в современном стиле! А Егоров! Звание «Лучший краснодеревщик России» в прошлом году присвоили, мебель без единого гвоздя! Все мастера божественные, уникальные! Но Арбенин особый! У него дерево поет! По нему пальцами проводишь, прямо музыка звучит!
– Это где ты по его мебели пальцами водила? – с подозрением поинтересовался Николай Васильевич.
– Да на одной выставке, – сбилась с восторженной волны девушка Невельская.
– Это, часом, не на той, с которой тебя турнули? – усмехнулся Забарин.
– И не турнули, а интеллигентно попросили, – засмущалась бойкая журналистка.
– Ну да, ну да, под ручки вывели! Помню, – посмеивался он. – Ладно, обойдешься без твоего «особого».
Забарин не знал, что Ленка втихаря книжку готовит и ей ужасно, до визга нетерпеливого хотелось заполучить для нее разговор с этим Арбениным! Вот трава не расти!
Трава расти не перестала, интервью он не дал. Бирюк какой-то!
Четыре месяца назад Елена Алексеевна робко вошла в начальственный кабинет и вручила Забарину рукопись книги с фотоматериалами.
– Да ты что?! – поразился Николай Васильевич. – Ну деваха! Удивила! – Полистал, просмотрел, поднял на нее взгляд поверх очков. – Дела задвину, читать буду! Иди, не мешай!
Книжка получилась на славу!
И снимки прекрасно вышли, а текст читался как художественное произведение, это она себе как профессионал говорила, а как Лена Невельская сильно сомневалась в своей объективности.
Переживала ужасно!
На презентации стакан с водой опрокинула, облив новенькие туфли, микрофон уронила, оглушив всех присутствовавших, спотыкалась, толком сказать ничего не могла и все думала пугливо: «Да кому эта книга нужна? Специалистам разве?»
Оказалось, что нужна.
Приехало много народу, и Ленка давала автографы, подписывала книги, раскраснелась, не различала лиц, мелькающих перед ней, кивала как заведенная, не понимая, что ей говорят. Василий Федорович стоял у нее за спиной, собирал и «складировал» букеты, подарочки и периодически дергал ее за локоть, чтоб не нервничала слишком.
Единственное, о чем она умолила Николая Васильевича, – никакой съемки! Ни камер, ни фото, даже личных.
– Как это? – возмутился он.
– Ну пожалуйста-а-а! – чуть не плакала она. – Никакой, пардоньте-с, прессы! Не хочу!
– С ума сошла! – ругался Забарин. – А пиар любимого журнала?! Это же общественное мероприятие, мы же похвалиться
