тоже было неспокойно. Слова мистера Грюджиуса, обрисовавшего перед легкомысленным юношей образ Истинного Влюблённого, достигли своей цели и пробудили его (до сей поры приятно дремавшую) совесть. Особенно подействовала на Эдвина клятва, данная во имя памяти мёртвых и чести живых – от неё нельзя было отделаться циничным смешком или презрительным поднятием брови, она была так же нерушима, как и принципы самого мистера Грюджиуса. И ещё это кольцо, лежащее теперь в нагрудном кармане пальто… Эдвин должен был или отдать его Розе, или принести назад, в Степл-Инн. Поставленный перед такой недвусмысленной альтернативой, Эдвин теперь с меньшим себялюбием думал о Розе и не был уже так уверен, что после свадьбы у них как-нибудь всё само собой образуется.
– Лучше я сначала посмотрю, как у нас с ней всё повернётся, – сказал он себе, стоя перед дверями «Приюта Монахинь». – Послушаю, что она скажет, а потом и решу, как ей ответить, не нарушая клятвы.
Роза ждала его и уже была одета для прогулки. Разрешение от мисс Твинклтон тоже было предусмотрительно получено, поэтому юная пара могла отправиться без промедления.
– Дорогой Эдди, – сказала Роза, когда они свернули с шумной Главной улицы в тихие переулки возле собора. – Я кое-что обдумала и теперь мне нужно с тобой очень серьёзно поговорить.
– Ну я тоже постараюсь не смеяться, Роза… То есть я хотел сказать, что я обещаю выслушать тебя серьёзно и внимательно.
– Спасибо, Эдди. Ты ведь не отнесёшься ко мне неприязненно только потому, что я заговорила об этом первой? Не посчитаешь меня эгоисткой, нет? Прошу тебя, отнесись к моим словам великодушно. Ты же великодушен, я знаю!
– Хотелось бы надеяться, что я всегда был с тобой великодушен, Ки… гм… Роза, – ответил Эдвин. Больше он никогда не назовёт её Киской. Нет, больше никогда.
– И нам нет никаких причин больше ссориться, Эдди! – продолжала Роза, беря его за руку. – Наоборот, у нас ведь есть столько причин быть друг к другу снисходительными!
– Думаю, что ты права, Роза.
– Вот такой ты мне нравишься!.. Эдди, я скажу тебе честно! Пусть мы с сегодняшнего дня будем друг другу только лишь братом и сестрою!
– И никогда не поженимся?
– Никогда!
– Должен сказать тебе, Роза, – выдавил Эдвин после продолжительного молчания, – что я давно уже подозревал, что у нас всё к этому идёт. И в том нет твоей вины.
– Но и твоей нет, дорогой мой! – с подкупающей серьёзностью возразила Роза. – Просто так вот оно между нами произошло. Ты был несчастен с нашей помолвкой, и я была тоже несчастна с нею… Но мне так жаль этого, Эдди, мне так ужасно жаль! – добавила она со слезами в голосе.
– И мне тоже ужасно жаль, Роза. Я так тебе сочувствую.
– А я тебе, бедненький! А я точно так же сочувствую тебе!
Эти слова, полные неподдельного
