должна превратить этот… туннель на тот свет в нормальный современный офис.
– Ты получил угрожающие послания? Я немножко создал видимость охоты за тобой некоей мафией, – похвастался Костя, – замутил сим-карту на имя одного бомжа. И с нее тебе угрозы писал.
– Ага, этот невнятный бред и был угрозами? А я думал, это первоклашки в коррекционной школе сотик осваивали… – поддразнил его Роберт.
Костя обиженно надулся.
– Кстати, мафия никогда не угрожает, – сказал Граф.
– Это ты про Дона Корлеоне начитался, – пробубнил Лисицын.
Димка пожал плечами.
– Ладно, парни. Предлагаю всем… на природу, – улыбнулся Черноморцев, – посовещаемся в тесном кругу.
– Нее, только не сегодня. Мне еще надо красоту наводить. Как-никак, сегодня предстоит знакомиться с кучей народа, – отказался Граф.
– Точно, – Роберт тоже вспомнил про приглашение Леси.
…Спустя час в роскошном номере «Тихой Лагуны» шло срочное перевоплощение беззаботного туриста в джентльмена и любителя выходов в приличное общество.
– Уточни формат мероприятия, я должен знать, какой костюм тебе готовить, – Альберт Романович начищал Димкины парадно-выходные туфли с таким серьезным видом, будто выполнял важное правительственное задание.
– Ага… Уточню… – Димка носился по номеру – искал свой айфон, – не сейчас, ладно?
Правый воззрился на Димку с немым укором.
– Альберт Романович, извините, не до того. Я должен сделать один очень важный звонок… – Димка нашел айфон и сел на журнальный столик, – надо отправить леди цветы… Да?
Правый слегка наклонил голову.
– Вам не нравится Юля? – огорчился Димка.
– Дмитрий Арсеньевич, Вам известно, как я мечтаю понянчить Ваших деток. Но ухаживать за замужней дамой это моветон, – высокопарно известил его так называемый дворецкий.
– Я не ухаживаю… То есть, ухаживаю… То есть, я не строю далеко идущих планов, она просто информатор, – оправдался Димка, начиная рыться в памяти телефона.
Правый мягко улыбнулся. Сколько бы лет ни прошло, для него Граф оставался его ребенком… и неважно, что в том нет ни капли его крови. Родитель – не кто зачал, а кто воспитал.
Миша Доноров всегда считался хорошим парнем.
Его высокоморальная натура не позволяла вести себя недостойно. К недостойному поведению относилось многое: бросать любимую, спать с чужой женой…
Сейчас Мише предстояло сделать нелегкий выбор: либо объявить обожаемой Ларисе, что всё изменилось, и их прямые теперь параллельны, либо пойти у нее на поводу и плюнуть на свои железобетонные правила.
Впервые за всю длительную работу следователем Миша проводил допрос обвиняемого, витая в облаках и ломая голову над своими личными проблемами.
– Вот я и говорю, ну, если кого сажать и надо, так это ее,
