почти не общались. Но парень приятный… и – что немаловажно – зажег счастливые огоньки в глазах Мак.
Под грохот музыки, рвущейся из автомобильных динамиков, Джек прикидывал разные варианты пристройки, чтобы обеспечить Картера кабинетом, где тот мог бы заниматься… ну, тем, чем занимаются преподаватели английской литературы в своих домашних кабинетах.
Дождь, почти весь день то прекращавшийся, то снова надоедливо моросивший, вернулся мокрым снегом. Обычный апрель в Новой Англии. Ничего нового. Свет фар полоснул по автомобилю, притулившемуся у обочины, и женщине, подбоченившейся перед открытым капотом. Джек остановился, выбрался из машины и неторопливо подошел к Эмме.
– Привет. Давно не виделись.
– Черт. Мотор заглох. Ни с того ни с сего. – Эмма обреченно взмахнула руками, и Джек отскочил, чтобы не получить по лбу фонариком. – Да еще, как назло, снег пошел. Видишь?
– Да, конечно. Может, у тебя бензин кончился? Ты проверяла?
– Ничего у меня не кончилось. Я не идиотка. Виноват аккумулятор или карбюратор. Или один из шлангов. Или ремней.
– Ну, ты ограничила круг проблем.
Эмма возмущенно выдохнула:
– Черт побери, Джек, я флорист, а не механик.
– Справедливо подмечено, – ухмыльнулся Джек. – Ты звонила в службу техпомощи?
– Собиралась, но решила сначала посмотреть сама. Вдруг ничего страшного. Ну почему никто не хочет облегчить жизнь простым водителям?
– А почему цветам дают латинские названия, которые и выговорить невозможно? Слишком серьезные вопросы. Дай взглянуть. – Джек протянул руку за фонариком. – Господи, Эмма, ты совсем окоченела.
– Если бы я знала, что застряну в дороге посреди ночи во время снежной бури, то оделась бы теплее.
– Не преувеличивай. Это всего лишь мелкий снег. – Джек снял куртку и протянул ей.
– Спасибо.
Эмма завернулась в куртку, а Джек склонился над мотором.
– Когда эта машина в последний раз проходила техобслуживание?
– Понятия не имею. Когда-то.
Джек обернулся и мрачно взглянул на нее.
– Твое «когда-то» больше похоже на «никогда». Проржавели клеммы аккумулятора.
– И что это значит? – Эмма подошла и тоже сунула голову под крышку капота. – Можешь починить?
– Я могу…
Джек повернул голову, уставился в оказавшиеся совсем рядом бархатные карие глаза и потерял дар речи.
– Что? – спросила Эмма, и он почувствовал на своих губах ее теплое дыхание.
– Что «что»? – «Какого черта я здесь делаю?» Распрямившись, Джек покинул опасную зону. – Единственное, что я могу, так это дать тебе прикурить. Не смотри на меня так. Это значит завести твой двигатель от моего аккумулятора, чтобы ты добралась до дома.
– Ну,
