Непременно. Я никогда не позволял назначать моих подчиненных без моего ведома.
«Ах ты боже мой, какие мы гордые. Заместитель, между прочим, подчиняется не тебе, а вышестоящему начальнику. Это вышестоящий начальник решает, кто годится, чтобы замещать тебя, когда тебя нет, а кто не годится».
– И вы предварительно изучали кандидатуру Тарасова?
Быстрый взгляд в сторону, судорожное подергивание щеки, но все это так мимолетно, так быстро, словно бы просто почудилось.
– Да, я смотрел его документы.
Ответ Шульгина на этот раз прозвучал не так уверенно.
– Игорь Сергеевич, постарайтесь вспомнить, что в его характеристике убедило вас в том, что Тарасов годится на должность вашего заместителя. Почему вы согласились с его кандидатурой?
– Ну, я сейчас уже не припомню.
– Но ведь это было недавно, Игорь Сергеевич. Королева и Науменко работают у вас несколько лет, в последние годы вы никого не брали на работу, Королева была последней, а потом вы только сокращали должности и людей. Вы просто не можете не помнить, что было написано в характеристике человека, которого вам назначили заместителем. Это же единственное новое назначение в ваш отдел за пять лет.
– Я же сказал, не помню.
В голосе Шульгина явственно послышалось раздражение, которое он тут же постарался притушить.
– Хорошо, пойдем дальше, – легко согласилась Настя. – Как вы отреагировали, когда увидели, что Тарасов разбирал вещи из вашего стола?
– А как я должен был отреагировать? – ответил он вопросом на вопрос.
– Ну, не знаю, – рассмеялась Настя. – Все в такой ситуации ведут себя по-разному. Одни возмущаются и скандалят, другие благодарят за наведенный наконец-то порядок, третьи вообще не обращают на это внимания, вроде так и должно быть. Некоторые хохочут, некоторые выходят из себя от негодования. Вы-то что сделали?
– Какое это имеет отношение к убийству Тарасова? – резко спросил Шульгин. – Вы же не думаете, что это я его убил за то, что он рылся в моем столе?
– А почему нет? – невинно осведомилась Настя, которой уже изрядно надоел этот Игорь Сергеевич с его показной уверенностью в себе и плохо скрываемым паническим ужасом перед перспективой вылететь из совинцентровской кормушки. Мало того, что его заместителя убили прямо в офисе, так еще эта девка из милиции носом крутит, поди, выхлоп учуяла. А ну как скажет кому-нибудь…
– Почему я не могу так думать? – продолжала она, словно не обращая внимания на бьющую через край ненависть, которая изливалась прямо из глаз Шульгина. – Что противоестественного вы видите в этой мысли?
– Вы… вы… Как вы смеете?!
– А почему нет? – повторила она устало. – Я в равной мере допускаю, что Тарасова могла задушить и Королева, и Науменко, и вы, и кто угодно другой. Поймите же, Игорь Сергеевич, мы знаем об убитом так мало, что не можем с уверенностью вычеркнуть ни вас, ни кого бы то ни было. Если вы знаете о нем больше, чем я, так помогите
