style="font-size:15px;"> Гоцелава вышел из темного коридора с обрезом от охотничьего ружья и оскалился.
– Не обращай внимания, мент. Мы с Мариной занимались тут сексом. Она любила в задницу. Ну я и решил ее удовлетворить.
Сонин представил мучения этой женщины, и ему сделалось не по себе.
– Ты… ты, знаешь…
– Я задушил ее. Ты будешь следующим. За всех ментов отомщу тебе. Ненавижу вас, псов!
«Теперь у меня нет обязательств перед законом», – решил Сонин, глядя на ствол ружья и думая, что если он оплошает сейчас, то Гоцелава разнесет ему голову на куски.
Обрез был двенадцатого калибра. Дробь из коротких стволов разлетится широко по квартире.
Указательный палец правой руки преступника лежал сразу на обоих курках. «Значит, он сделает дуплет. Это еще хуже». Сонин вспомнил, что выстрел одновременно из двух стволов двенадцатого калибра производит эффект малой пушки.
Пистолет за поясом был взведен, но как достать его, если Гоцелава не сводит с Сонина глаз. Любое неосторожное движение – и он выстрелит первым. Не похоже, чтобы он брал капитана на испуг. «Раз убил сожительницу, не оставит в живых и меня». Сонин попытался убедить себя в том, что преступника надо ликвидировать, и какие-либо уговоры тут не помогут.
В этот момент он заметил, как тело женщины стало медленно перевешиваться через край дивана. Сонин даже не понял, почему. Ведь она была мертва, но какая-то сверхъестественная сила заставила ее прийти на помощь человеку, который имел искреннее желание ее спасти. Но не успел. И в этом не его вина. Но теперь можно было отвлечь внимание убийцы.
– Смотри, – сказал Сонин, кивнув на женщину, – она живая. Шевелится, – произнес он так убедительно, что Гоцелава поверил и повернул голову.
Было достаточно двух, трех секунд, чтобы капитан успел прыгнуть в кухню.
Грохнул страшный выстрел, и целый заряд дроби пролетел над его головой. Еще бы чуть-чуть… Но дробь не задела Сонина.
Оглушенный громовым раскатом выстрела, он не слышал, как спецназовцы кувалдой били в дверь. Он не слышал ничего.
Выхватив из-за пояса пистолет, капитан сделал шаг в сторону и увидел Гоцелаву. Поняв бесполезность ружья, тот бросил обрез к дивану, растопырил свои здоровенные ручищи и кинулся на Сонина, норовя ему вцепиться в горло. И если бы такое произошло, не успей Сонин выстрелить, он бы мертвой хваткой сдавил шею, и ничего бы уже не помогло.
Но Гоцелава не успел.
По сравнению с ружейным выстрел пистолета прозвучал, как звук петарды. Гоцелава вздрогнул и опрокинулся плашмя на спину. На лбу у него кровоточила рана от пули. А из развороченного затылка окровавленные мозги брызнули на стену.
Только теперь Сонин услышал, что в дверь стучали. Он перешагнул через мертвое тело Гоцелавы, прошел в коридор и отпер замок.
– Припозднились вы, ребята. Я уже сам управился, – сказал капитан.
Спецназовцы ввалились в коридор всем
