– в «убойном» отделе, и считает, что если уж она все-таки тут работает и никуда от нее не денешься, то надо или выжить ее, выдавить, чтобы сама ушла и освободила место для толкового мужика, или вести себя с ней как с мужиком. Бедный Афоня, он так недавно работает в Москве, что до сих пор не понял, какая катастрофа происходит с кадрами! Да, Настя занимает должность старшего оперуполномоченного, в отделе полно вакансий, но это все должности оперуполномоченных, у которых и зарплата поменьше, и звание пониже, на эти должности никто особо не рвется, вон Короткову удалось кого-то найти – так это большая жизненная удача. Афоня искренне считает, что если освободится место старшего опера, то он немедленно возьмет на него кого-нибудь более толкового и пригодного для дела, нежели баба, хоть и с погонами подполковника. А где он возьмет такого? Все толковые ребята, имеющие стаж оперативной работы не меньше десяти лет, если и остались в системе МВД, так уже сидят на хороших должностях с минимумом головной боли и максимумом удобств, и ни за что эти должности на работу в «убойном» отделе не променяют. На Настино место Афоня сможет найти только совсем молодого парнишку, имеющего за плечами крохотный опыт, и парнишка этот будет ничем не лучше Каменской, да и убежит на гражданку при первом же удобном случае, как только призывной возраст истечет. Но самое главное – начальник на нее кричит, ругается, высказывает явное недовольство ее работой, то есть происходит именно то, чего она всегда так боялась и всеми силами стремилась избежать. Насте казалось, что если такое хоть раз случится – она этого не перенесет. И вот случилось. И что же? Да ничего. Потолок не рухнул, пол не провалился, мир не перевернулся. И сама она не умерла от стыда и обиды. Более того, даже не покраснела. Даже не разволновалась. И не расплакалась. И руки не задрожали, как бывало раньше при малейшем стрессе. Оказывается, гнев начальства и отсутствие взаимопонимания – совершенно не смертельно. Это вполне можно пережить и спокойно продолжать работать. Противно, но не катастрофа. «Мне уже сорок один год. Пора вообще перестать бояться кого бы то ни было. А уж тем более Афоню», – пронеслось у Насти в голове.
Всего две или три секунды парил ее дух под потолком начальственного кабинета, но, когда сознание вновь слилось с телом, перед Вячеславом Михайловичем сидела совершенно другая Настя.
– Третье направление…
Она слегка изменила порядок доклада и решила вместо третьей группы версий изложить сначала четвертую. Чистое ребячество, мелкое служебное хулиганство, ведь она понимает, что Афоню больше всего интересует версия умышленного срыва съемок, так пусть помучается еще немного, пока она будет докладывать ему о том, о чем он и слышать не хочет.
– Третье направление работы ориентировано на то, что убийство Теймураза Инджия и исчезновение Яны Нильской вообще не связаны между собой. В этом случае работа по убийству водителя идет так же, как по первому направлению – долги, ревность, наркотики. Что касается Нильской, то здесь все так же, как во второй