прямых предшественников Дикинсон – пуританских поэтов Новой Англии XVII – XVIII веков, исключительное место в лирике Э. Дикинсон занимает Библия. Исследователи, взявшиеся выделить «библейские» стихотворения поэтессы, обнаружили, что это практически весь корпус ее творчества; даже тексты, в которых не упоминаются события и персонажи из Библии, так или иначе с ней соприкасаются.
Огромное количество стихов Э. Дикинсон непосредственно базируется на Писании. Она постоянно ведет в них разговор с Богом: обсуждает отдельные эпизоды истории народа Израиля, характеры героев, царей и пророков, демонстрируя при этом вовсе не пуританскую независимость суждений. Так, например, ей «кажется несправедливым, как поступили с Моисеем», которому дали увидеть Обетованную Землю, но не дали туда войти. Бог для нее Отец любящий, но иногда излишне строгий, она же – не всегда покорная дочь, стремящаяся во всем разобраться самостоятельно и дойти до самой сути.
Темы других, не столь многочисленных, как «библейские», стихотворений Эмили Дикинсон – это извечные темы поэзии: природа, любовь, жизнь, смерть, бессмертие. Отличительные черты ее лирики – своеобразие трактовки, которое заключается в органическом взаимодействии обыденного и философского планов; главенствующее место, которое занимает вопрос бессмертия; а также непривычная в литературе XIX века форма выражения. Вот очень характерные для Э. Дикинсон стихотворения:
Умирали такие Люди —
Что Смерть мы спокойно встретим.
Жили такие Люди —
Что мост перекинут к Бессмертью.
Не шла я к Смерти – и она
Сама ко мне пришла.
В коляску сели мы вдвоем —
Но Вечность там была.
... ... ... ... ... ... ... ... ...
С тех пор Века прошли – но все
Они короче дня —
Когда я поняла – везут
В Бессмертие меня.
Бессмертие у Дикинсон – это не посмертная слава, которую обычно имеют в виду поэты и на которую она, даже не публиковавшая своих стихов, явно не рассчитывала, так же как смерть для нее не конец всего и полная безнадежность, ибо вера в Спасителя обеспечивает «жизнь вечную». Своеобразно и ее понимание любви: это не чисто духовный союз, как в поэзии большинства романтиков, но и не просто плотская связь, а и то и другое, и еще нечто третье – небесное откровение. Собственно, это глубоко христианская трактовка любви, включающей в себя различные оттенки, всеобъемлющей и самодостаточной, подобной любви к Богу.
Все коренные поэтические понятия обретают у Эмили Дикинсон свой первозданный, религиозно-философский смысл. Вместе с тем эти понятия для нее не абстракция, а что-то вполне действительное и конкретное. В ее стихотворениях, как правило, очень коротких, посвященных повседневным жизненным явлениям (утро, цветок клевера, колодец в саду), обязательно присутствует второй, философский план. Поэтому любая мелкая подробность обихода приобретает под пером автора особое звучание, особый вес:
Колодец полон Тайны!
Вода – в его глуши —
Соседка из других Миров —
Запрятана – в Кувшин.
