белка. То ли он вставил линзы, то ли альбинос. Я что-то не помнил, возможно ли такое, или же это очередная мутация.
– Повязал ублюдка?! – проорал Крысобой, не осмеливаясь выглянуть из укрытия.
– Торчи сюда.
У альбиноса отсутствовала нижняя половина туловища. Рваная рана навевала мысль о том, что кто-то выдрал человеку ноги. С такой раной он не протянул бы и часа, но ему это удалось. Потное напряженное лицо. Маленькие усики, точно нарисованные карандашом.
– На одного меньше будет, – заявил Крысобой.
– Ты его знаешь?
– Нет. Лично я эту харю не знаю. Но что это за чувырло, мне известно. – Марк сплюнул в болото и утер грязное лицо. – Это один из охотников. Так что на одного меньше. Вместе с тобой осталось восемь.
– Семь, – поправил я. – Ты забыл про пьянчужку.
Альбинос зашевелился.
– Только что он здесь делает? – размышлял Марк.
– А где ему быть? – удивился я.
– Он покинул гостиницу две недели назад. И отправился на охоту. Это он три километра за две недели пер. Приличная скорость. Нечего сказать.
Альбинос открыл глаза и скривился, будто от яркого света.
– Ты чего, урод, палить начал? – склонился над ополовиненным Крысобой. – Ни себе, ни другим?
Альбинос расхохотался.
– Ты чего ржешь, сука? – удивился Марк.
– Вы еще пожалеете, что я вас не прикончил, – ответил Альбинос.
Из его рта сочилась клюквенным соком кровь.
– Ты что, охренел, урезанный?
– Здесь кольцо. Дальше дороги нет. Придется все начать сначала.
Альбинос, точно ребенок, погрозил пальцем Крысобою.
– Придурок…
Крысобой пнул Альбиноса.
– Ты где две недели петлял? – осведомился я.
– …от медведей сюда и обратно… от медведей сюда и обратно… от медведей сюда и обратно… от ме…
Бормотание Альбиноса было прервано сухим щелчком «Шмеля». Пуля пригвоздила его голову к дереву.
– Он нам больше не нужен, – пояснил Крысобой. – Попехали дальше.
Закинув рюкзак за спину, он упрямо прыгнул в жижу, погрузившись в нее по пояс. Подмигнув мне, Марк, раздвигая телом шевелящуюся трясину, заскользил прочь от Альбиноса.
Не тратя время на размышления над словами ополовиненного, я последовал за Марком, но вскоре нам доходчиво объяснили то, о чем Альбинос говорил туманно.
Через пятнадцать минут мы покинули болото и выбрались на берег. Начинался лес, однако стоило нам углубиться в сосновую чащу, пространство вокруг нас вздрогнуло и свернулось. Вместе с нашим сознанием.
Когда я очнулся, моя голова раскалывалась, словно из нее, как из яйца, кто-то пытался вылупиться. Я открыл глаза и осмотрелся. Марк распластался рядом со мной. Его лицо было
