и лишь робко пыталась им услужить. Только с Сигиной она оживала, даже смеялась. Когда однажды она запела, выяснилось, что у неё редкостный, замечательный голос. И память, хранящая множество старинных баллад. Иннори слушал с горящими глазами, забывая о своих несчастных ногах. Эврих, которому молодая женщина явно очень понравилась, всё пытался её разговорить, и дело постепенно шло на лад. Зато с Волкодавом она за всё время не сказала двух слов. Попросту не поднимала перед ним глаз. Венн знал, почему. Рейтамира достаточно видела сперва в деревне, а потом и на пустоши. Она помнила, что он заставил считаться с собой четверых привычных к дракам мужчин, конных и при оружии. А потом играючи задал очень жестокую трёпку её мужу, Летмалу. Чью безжалостную силу она слишком хорошо знала… Как не бояться такого страшного человека?
Венну было обидно. Летмал Летмалом, но с чего бы женщине бояться его?… К тому же он хотел вызнать у неё, кто такой Сонмор. Он подговорил Эвриха спросить, но оказалось, что о Сонморе Рейтамира имела самое смутное представление. Жалко.
Волкодав стал думать над её последними словами. Про мельника, который покупал украшения родным дочерям, а приёмную, как не нужна стала ухаживать за малыми, мигом сбыл с рук. Умницу и красавицу – за остолопа, которому простительно было не нажить ума, но вот совести…
Чего ещё ждать от мельника. Мельники, они, по глубокому убеждению венна, были все таковы.
– Рейтамира! – обратился к молодой женщине проснувшийся Иннори. – Расскажи что-нибудь!
– Глухими ночами, когда не видно звёзд, а в траве сиротливо шуршит ветер, эту легенду шёпотом передают у пастушеских костров… – с готовностью начала Рейтамира. – Моряки же, уходящие в плавание, творят охранительные знаки и каются в малейшем грехе, стоит им только вспомнить о Всаднике… Это сказание про человека, который воззвал к Богам и молился о мести… И Боги сделали то, о чём он Их попросил!
– Где это было? – спросил Иннори.
– Это было так давно, что люди даже и не помнят, где именно. Редко вспоминают теперь эту легенду, ибо Всадник порою неузнанным ходит среди людей и появляется там, где о нём говорят…
– Ага! – сказал Эврих. – Так вот что означает этот странный символ возле берегов Шо-Ситайна!… Принято считать, что он соответствует излюбленному занятию жителей, но я спрашивал себя, с какой стати рисовать лошадь посреди моря?… Рейтамира, ты сможешь потом повторить всё подробно, чтобы я записал твой рассказ?
Она кивнула. И негромко начала петь.
Была любимая,
Горел очаг…
Теперь зови меня
Несущим мрак!
Чужого паруса растаял след…
С тех пор я больше не считал ни месяцев, ни лет.
Была любимая
И звёзд лучи.
Теперь зови меня
Скалой в ночи!
Я просыпаюсь в шторм, и вновь вперёд
По гребням исполинских волн мой конь меня несёт…
Была
