долго не брала трубку, потом раздался ее недовольный голос.
– Але.
– Ты где?!
– На улице.
– Саша, срочно приди домой, – внутри Инны все тряслось.
– Зачем? – в интонациях дочери звучала обычная наглость.
– Нужно кое-что обсудить!
– Ты скажи, блин, – тут же ощетинилась Сашка, – что надо обсудить?!
– Боже мой, – Инна все еще старалась сдержаться, – то, где ты взяла мотоцикл! Кто тебе разрешил кататься! Почему ты не сказала мне, что врезалась в машину?! Я с ума схожу! Мне надо увидеть тебя!
– Зачем меня видеть? – хмыкнула Сашка. – Я здорова, со мной все норм.
– Саша, – Инна задрожала от накатившей ярости и бессилия, – я тебя умоляю, приди!
– Не приду. Занимайся своими делами, забудь обо мне.
– Я сказала! – не выдержала Инна, заорав в трубку не своим голосом. – Быстро домой!!!
– Не ори на меня, – в голосе ребенка отчетливо послышалась ненависть, – мне и так херово.
В трубке зазвучали короткие гудки.
Не переодевшись, как была – в домашней одежде и тапочках, только накинув на плечи пальто, Инна выскочила за дверь.
Глава 6
Мака отключила на своем телефоне звук – Инна достала ежеминутными звонками. А вот если бы не машина, она бы так и не соизволила вспомнить о том, что у нее есть дочь! Хозяин, скорее всего, потребовал денег, вот мамаша и бесится.
Но где, спрашивается, была она в прошлый понедельник, когда Маку избили, когда она приползла домой вся в ссадинах и синяках? Вот когда ей нужна была помощь! Только Инна все время ускользала, отводила взгляд. И делала вид, что проблемы дочери ее не касаются! А ведь если б не чудо, сейчас глупая мамаша носила бы ей передачи в травматологию.
Мака всхлипнула от обиды. Все пацаны в школе жалели ее, когда узнали о том, что произошло на руинах; обещали устроить Ритке трындец – та с перепугу даже на уроки не приходила: сочинила какое-то обострение гастрита. Самая умная, блин! Фил все эти дни ползал перед Макой на брюхе, просил прощения и, как баба, лил слезы над ее синяками. Только родная мать оставалась скала скалой. Ей было похер!
Конечно, несмотря на бурное раскаяние Фила, Мака не простила ему предательства. Заложил ее ни за грош, чтобы спасти собственную шкуру. А потом испугался, увидев, что натворил, и притащил тех двух мужиков, чтобы напугать девок.
Перед глазами Маки, словно в тумане, снова возникли руины и три покачивающиеся перед ней фигуры: две большие и одна поменьше – Фила.
– Тебя проводить домой? – заботливый голос доносился сквозь помехи: звон и гул в ушах.
Мака не торопилась отвечать: ощупала одну ногу, потом другую. Встала, ухватившись за протянутую ей широкую жесткую ладонь.
– Не-а, – мотнула она головой, – сама дойду.
– Точно ничего не болит? – уточнил тот же беспокойный дядька, а Мака подумала тогда: «Вот бы мне такого папашу».
– Все
