Из ста копеек состоит рубль и сейчас. Даже если однокопеечные монеты вышли из оборота. Мыслеформа вещь крепкая и незаслуженно игнорируемая подчас. И здесь автор текста подошел к основной мысли своего повествования. Итак.
Копейка есть не только составляющая рубля, но и его тотем. Или, лучше сказать, оберег.
Чтобы построить дом, нужны бревна или кирпичи. Слова складываются из букв. Без семечек в арбузе не будет нового урожая. Человек состоит из клеток. Всё в плотном мире так или иначе построено из атомов.
Автор предлагает вспомнить, что было в стране, когда чудовищная инфляция выветрила понятие «копейка» напрочь: в ходу тогда были тысячи и миллионы рублей. Понятно, что если в стране инфляция, то это всегда несладко. Но, думается автору, не сто́ит все же обижать исконную конду русской экономики – копейку. Когда русский человек дарит кошелек, непременно кладет в него монетку. Иначе быть кошельку пустым – верят в это люди. Мы говорим «кошелек» – подразумеваем «деньги». Говорим копейка – вспоминаем рубль.
Копейка-оберег имела свой смысл. Монету, на которой был изображен всадник с копьем, дал Руси Великий Новгород. Изначально на монете присутствовал некий вотчинник, принимающий дары от новгородца. Это уже потом вотчинник стал Георгием Победоносцем, а под копытами его коняги прилег на долгие годы дракон, олицетворяющий Зло. На гербе Российской Федерации изображен двуглавый орел, посреди которого на геральдическом щите и сейчас попирает змея копейщик Георгий. И стоит Москва и Россия никуда не делась за кольцевой автомобильной дорогой – пережили и Наполеона, и фашистов. И дальше будем.
Не предавайте копейку. Она всё еще бережет наш рубль.
Слёзы амазонки
рассказ
Ухоженные пальцы Эммы Петровны с хищным красным маникюром цепко держали ключи, потрясая ими у лица Аглаи, словно это был сеанс гипноза. Аглая с лицом ангела покорно и терпеливо слушала наставления хозяйки.
– И никаких парней! Боже упаси, – Эмма Петровна спрятала ключи в кулачке и выставила из него указательный палец. – Узна́ю – выгоню!
– Что вы, Эмма Петровна! Я же на первом курсе. Мне не до этого.
Эмма Петровна фыркнула и сказала:
– Знаем, сами такими были, – ключи снова явились на свет и были, наконец, протянуты Аглае. Та незамедлительно приняла их и для надежности убрала руки за спину. Эмма Петровна открыла дверь, обернулась на пороге и строго добавила:
– Приходить буду раз в неделю. Если что не так – выгоню!
– Хорошо-хорошо! До свидания.
Только когда Эмма Петровна скрылась из глаз за пролетом лестницы, Аглая облегченно выдохнула и немедленно скрылась в вожделенной однушке. Она вприпрыжку обскакала все свое новое жизненное пространство: совмещенный санузел, кухоньку и комнату, где с трудом помещались диван, шкаф и старинное трюмо в углу. Аглая издала победный клич амазонок и с разбегу плюхнулась на диван, который тотчас сердито и по-старчески крякнул.
– Ладно,
