всхрапывает, грохается на пол и кричит басом:
– Проклятый поп, не тронь Наташку, она моя! Я ее целый год совращал.
– Выходи! – батюшка легко побивает женщину по голове кадилом.
– Ой, больно! Что ты делаешь, поп проклятый! Дай мне пожить в ней хотя бы год, а то князь меня бить будет.
– Уходи в бездну!
– Ой, больно мне! Дай пожить хоть недельку в этой дуре! Хоть один денек!
– Не дам, выходи сейчас!
– Ой, не бей по спине своим проклятым кадилом, это последнее место, где я могу жить.
– Как ты вошел в нее? Отвечай!
– Она к колдуну ходила, там в Наташку я и вошел. Она сама просила!
– Много ты людей совратил?
– Ой, не заставляй меня отвечать, а то князь меня накажет, бить сильно будет. Ты что думаешь все, кто здесь стоит, спасутся? Да многие на тебя, поп проклятый, только поглазеть приехали. А выйдут, сразу и забудут про церковь. Мы их тут цапнем и к себе в ад заберем, дураков.
– Именем Иисуса Христа выходи!
Женщину сильно трясет, она орет басом, хрипит и затихает. Обессиленное тело поднимают сыновья и уносят на скамью. Через несколько минут она очнётся, ничего не вспомнит.
Посматриваю на Машу и остальных – стоят спокойно, только побледнели и рты поразевали. Мы с Валерой молимся за всех нас. Удивительно сильно и чисто пульсирует молитва. Есть от чего… После каждения батюшка выносит Евангелие. И произносит небольшую проповедь. Из нее следует, что бесноватость – результат добровольного обращения к силам зла: экстрасенсам, колдунам, гадателям, бабкам, астрологам.
…А дальше начинается чтение Евангелия. И куда только девается благочестие окружающих? Девушка, которая передавала свечу, визжит, как свинья; мужчина в светлом костюме лает, как цепной пес; там и тут раздаются крики:
– Прекрати, проклятый поп! Что жжешь меня огнем раньше времени! Заткни-и-ись!
Парни из богемы забились в дальний угол и оттуда глядят исподлобья. Маша и японка жмутся ко мне с обеих сторон. Я сам было испугался, но молитва успокаивает и ограждает, поэтому делюсь покоем, пожимая их ледяные руки. Во время кропления святой водой начинается новый всплеск воплей и животных звуков. Здесь батюшке помогают мальчишки-алтарники лет десяти. Визжащим и гавкающим льют из ковшика прямо на головы. После обильного окропления напряжение спадает. У многих на лицах появляются улыбки. Лица наших друзей розовеют. Воздух в храме становится чистым и прохладным, как в лесу. Во время приложения ко Кресту некоторые снова кричат. Троих ведут под руки, они упираются. Но батюшка опускает крест на вжатые в плечи головы, и несчастные обмякают, повисают на руках помощников.
После водосвятного молебна мы уходим. Пока наш лимузин по разбитой бетонной дороге доставляет нас к святому источнику, я отвечаю на вопросы. При этом напоминаю, что всплески криков и воплей бесноватых приходились на чтение Евангелия, каждение,
