вкусом – вот и всё, что осталось у него от прошлой жизни.
Открыв пакет с чипсами и покосившись на Ларса, впившегося в руль, Яр украдкой достал комми. Включенное устройство тихонько пискнуло, опознав руку хозяина. Кабина наполнилась голубоватым свечением.
– Выключи, – мгновенно среагировал Ларс.
– Почему?
– Нельзя втягивать других людей в наше дело.
– Почему?
– Это опасно. Для них опасно, и для тебя тоже. Нельзя. Выключи!
Яр с тоской посмотрел на яркий экран, в углу которого насмешливо подмаргивал значок отсутствия сетей.
– Я ни с кем не буду связываться.
– Ты не сможешь, – сказал ему Ларс. – Не сумеешь. Это выше твоих сил. Я знаю, о чем говорю, я много раз выводил таких как ты из города. Вы все привязаны к этим штукам, будто эмбрионы к кишкам инкубатора-кювеза. Выключи!
– Он сломан, он не видит сеть!
– Обмануть меня пытаешься?
– Нет, правда. Смотри сам.
– Даже если это и так, всё равно выключи. Мы не знаем, на что способны системы коммуникации, зачем зря рисковать.
– Но я просто хотел посмотреть старые записи, – продолжал упрямиться Яр.
– Когда мы выберемся из города, у тебя будет достаточно времени для этого. Выключай, говорю!
Яр неохотно послушался.
Некоторое время они молчали, сердясь друг на друга, слыша только рокот двигателя, видя лишь узкий клин дороги, высеченный из мглы светом фары.
– Что же будет дальше? – тихо спросил Яр. – Там хоть можно жить?
– Там есть другие люди, – так же тихо ответил Ларс. – А значит жить там можно.
Прошел час, и Яру стало казаться, что меж черных массивов брошенных строений брезжит далекий свет. Он думал, что это обман зрения, шутка уставшего от неестественной тьмы мозга. Но вскоре заметил, как светлая муть потихоньку распадается на отдельные огоньки.
– Что это там? – осторожно спросил он.
– Где? Впереди?
– Да… Вроде бы, свет…
– Глазастый, – хмыкнул Ларс. – Подожди немного, скоро мы сделаем небольшую остановку, и я кое-что тебе покажу.
Порой самые обыденные вещи могут поразить до глубины души, если тому способствует обстановка.
С малого детства ездил Яр на лифтах, перевидал их разных неисчислимое множество и всегда относился к ним довольно равнодушно, как относятся к вещам привычным и понятным. Но этот лифт, глухой и тесный, будто саркофаг, напугал его и ошеломил, разбудив в памяти какие-то древние мистические страхи.
Лифт, который не должен был работать. Лифт, не для людей построенный.
Он обслуживал башню неизвестного предназначения, высокую и тонкую, будто труба транспортной эстакады. Сама башня производила ощущение
