употреблять их дважды в сутки. Потом дозу сократим.
– С чего бы мне гнить? – спросил Яр.
– С чего бы мне знать? – передразнил его Ларс. – Говорю: если не станешь их глотать, то обязательно подхватишь какую-нибудь гадость. Про микробов слышал?
– Слышал.
– Ну вот, а есть еще грибки, паразиты, споры и бог его знает, что еще…
Яр положил таблетку в рот, покатал ее языком. Она сразу растаяла, сделав слюну отвратительно горькой.
– Не плюй! – тут же предупредил Ларс, глядя на скривившееся лицо спутника. – В следующий раз глотай без задержки.
– Откуда ты всё знаешь? – спросил Яр, допив из банки остатки воды и сунув в рот горсть сладких зерен.
Ларс дернул плечом.
– У меня был учитель.
– Он тоже спасал людей от хурбов?
– Иногда. Но вообще-то, он просто жил в мертвом городе.
– Здесь?
– Здесь.
– И что с ним стало?
– Он умер. В этой самой комнате. Рядом со мной.
Яр поежился, подумав о том, что последнее время он слишком часто слышит о смерти. Не то, чтоб это сильно пугало его; просто в том светлом чистом мире, который он недавно столь спешно покинул, говорить об умирании было не вполне прилично. Тему эту старались обходить, о неизбежном конце в доме отцветания старались не вспоминать.
– Он был старый? – спросил Яр только лишь для того, чтоб не думать о смерти.
– Что ты знаешь о старости, – устало отмахнулся Ларс и, отодвинув коробку с завтраком, растянулся на краешке мягкого ложа. – Что ты знаешь о жизни, – сказал он тихонько, глядя в опутанный проводами потолок.
Какое-то время они лежали молча.
Яр достал тюбик с кремом, выдавил на ладонь приятно пахнущую массу и растер ее по зудящей коже. Нужно было что-то делать и с ногтями, но подходящего инструмента под рукой не было, а обкусывать грязь зубами он не решился.
– Наелся? – поинтересовался Ларс.
– Да.
– Получше себя чувствуешь?
– Немного.
– Тогда вставай, кое-что покажу.
Через одну из дверей они вышли на балкон. Ларс приблизился к самому его краю, Яр так близко подходить не решился, прижался спиной к стене: очень уж ненадежно выглядел сплетенный из стальных прутьев пол, да и ограждение не внушало доверия – оно было немногим выше колен. Казалось: чуть качнись вперед – и сразу кувыркнешься в темную бездну, поддавшись её притяжению.
Да, внизу было непроглядно темно. Но вот впереди… Впереди широко разливался свет, неяркий, но плотный, имеющий четкие границы.
– Внутреннее кольцо, – сказал Ларс. – Оно опоясывает город и питает его всем необходимым. Реакторы, заводские корпуса, фермы, линии переработки отходов. А видишь тонкие черточки на фоне неба? Это и есть генераторы погоды, на которые все так часто жалуются.
– Концерн, –
