вырвался, подбежал к жалкому суденышку и уставился на капитана Атена в упор. Глаза его горели.
– А правда, что вам не страшен любой шторм, капитан? – выдохнул он.
– Правда, – улыбнулся Бван Атен. – Погоди-ка минутку.
Он вытащил из кармана ржавый гвоздь.
– Возьми, – капитан перегнулся через борт и протянул гвоздь малышу. – На крайнем севере Великого океана, куда надо идти сквозь полосу ужасных штормов, я нашел вмерзшую в лед бригантину без экипажа. Я взял его на память, а теперь отдаю тебе.
– Почему мне?
Мальчишка принял гвоздь благоговейно, как реликвию.
– Потому что ты умеешь смотреть, – усмехнулся Бван Атен. – Ступай!
– Мама! Папа! – малыш бросился к семейству. – Капитан корабля-призрака мне подарил, смотрите!
– Капитан ко… – У толстяка был такой вид, словно он сейчас грохнется с пирса в воду.
Жена пхнула его локтем в бок и потащила к берегу вместе с детьми.
Бван Атен некоторое время смотрел им вслед с борта «Летучей рыбы», смотрел и грустно улыбался. Затем встряхнулся и полез обратно в кокпит – обгладывать бараньи ребрышки.
Если у ездовых тюленей бывают невезучие дни, то сегодня выпал именно такой. Голодные и уставшие морские собаки только-только разобрались, как именно можно выпутаться из постромков, чтобы уплыть к хозяину и получить наконец свою заслуженную селедку, как вдруг появились новые люди. Эти двое были совсем непохожи на предыдущих. Они действовали умело, решительно и молча. В два счета разбросали камни, высвободили поводья, оттащили лодку на чистую воду и направили упряжку тюляк прочь от острова.
– Надо бы накормить зверей, – заметил Хунд, когда лодка вышла из тени Тюремного и закачалась на мелкой волне пролива. – Они могли бы тянуть быстрее, да устали.
Бенга не ответил. Не выпуская из рук поводьев и палки, которой он подгонял собак, северянин обернулся к нему. Старый колдун задумчиво смотрел назад – на место заключения, которое они покинули. Руде Хунд проглотил едкую реплику, которая просилась ему на язык. Они по-прежнему были скованы цепью, это во-первых. А во-вторых, побег с Тюремного острова еще не означал свободы. Они все еще были заперты на архипелаге Трех ветров, и выбраться отсюда будет непросто. Южанин из ненавистного сокамерника превратился в товарища-беглеца и мог оказаться полезен в дальнейшем. Хунд не стал относиться к нему лучше, но он умел владеть своими чувствами, когда надо.
Змей словно прочел его мысли.
– Давай кое-что проясним, мальчик, – прошипел он. – Я не намерен резать тебе горло просто так, без пользы и цели. И хочу взамен обезопасить себя от тебя. Пока мы в лодке и скованы, все очевидно. Но это ненадолго. Будет проще, если мы оба произнесем известные формулы, делающие нас союзниками. Клятву малых боевых уз, например.
Хунд удивился, хотя на его бледном вытянутом лице ничего не отразилось.
– Но ведь здесь не
