style="font-size:15px;"> – А ты откуда это знаешь? – тут же ухватилась я за последнее его высказывание. – Твоя мама и бабушка, например, считают иначе.
– Да они ее просто не знают!
– Но ведь и вещи, и деньги действительно пропадали у вас из дома?
– А кто сказал, что их брала Карина? Кто?! Да она честнее всех, между прочим! Она здесь вкалывала по десять часов, каждый день у плиты стояла, со шваброй по дому бегала, вылизывала тут все – полы, сантехнику, а мама, знаете, сколько ей платила? Копейки! Так нечестно. Потом еще и воровкой ее объявила…
– А кто же тогда брал украшения, как, по-твоему?
– Не знаю! Я что, караулил их? Да у мамы их столько… полная шкатулка! Три цепочки, десять колец, шесть пар сережек, браслеты там… не знаю сколько… Зачем одному человеку такое количество побрякушек, вот скажи мне!
– Евгений, а тебе не кажется, что человек вправе покупать себе столько вещей, сколько сочтет нужным. Твоя мама не украла эти кольца и цепочки, а купила на честно заработанные деньги. Ты согласен? Много их или мало – не нам с тобой судить.
– Да, а Карина тоже вкалывала не меньше мамы, но получала копейки и ничего не могла себе купить: ни колец, ни браслетов, – пылко сказал юноша.
– А твоя мама сказала мне, что, когда Карина уходила от вас, вещей у нее было намного больше, чем когда она приходила. Значит, и она заработала себе за это время кое-что.
Я выжидательно смотрела на молодого человека. Он молчал, и на лице его было написано недовольство.
– Так, значит, в тот день ты у нее не был, – подытожила я. – Хорошо, я это проверю…
– А ты еще и проверять будешь мои слова?
– А как же! А может, ты мне врешь? И если врешь, значит, тебе есть что скрывать, – многозначительно закончила я.
– Да проверяй!
– Обязательно проверю. Кстати, в какой группе ты учишься?
Он посмотрел на меня недовольно.
– В хорошей группе, – усмехнулся он.
– Ну, в хорошей так в хорошей, – спокойно согласилась я и встала: – Пора мне: дела…
Я вышла из комнаты и заглянула на кухню. Графиня сидела за столом, раскладывая пасьянс.
– Серафима Аркадьевна, я с вашим внуком поговорила, – сказала я, – и мне пора. Спасибо за кофе, думаю, мы с вами еще увидимся.
– Маргарита звонила только что. Сказала, что подъехать не может, будет только вечером, после восьми.
– Ну, вечером так вечером. Я ей позвоню.
Графиня пошла провожать меня в прихожую.
– Татьяна, а вы точно сможете помочь Виталию? – спросила она, наблюдая, как я обуваю кроссовки.
– Смогу, несмотря на то что некоторые не хотят посодействовать мне в этом. – Я многозначительно посмотрела на дверь комнаты ее внука.
– Что? Женя не хочет?.. О, боже! Как он может?! Я поговорю с внуком, – многообещающе сказала Серафима Аркадьевна, в чем я, в общем-то, и не сомневалась.
Я попрощалась
