Понятное дело, по обстоятельствам, а не со зла, но тем не менее…
– Андрюш, а поговорить с подозреваемым дашь? – Я просяще-заискивающе посмотрела на Мельникова.
– Ишь, чего захотела! – возмутился он, но меня это не смутило: он всегда сначала возмущается на такую просьбу.
– Андрюш, всего только две минуточки!..
– И не проси!
– Полторы!..
– Тань, ты ведь прекрасно знаешь, что не положено.
– Андрюш, у нас много чего не положено! И при этом всеми на все положено. Одну минуточку разговора! В твоем присутствии, разумеется. А я тебе за это такую информацию солью – пальчики оближешь!
– Да ладно! Что такого особенного ты мне можешь сказать, ты же только что приступила к расследованию?
– А это секрет! Пока… Вот дашь поговорить с господином Удовиченко, скажу тебе, кто еще в тот день был в квартире мадмуазель Карины.
– Ой, мать, ну, ты из меня просто веревки вьешь! Кстати, откуда ты-то это знаешь?
– Что, угадала? – Я победно смотрела на моего друга.
– Да. В заключении эксперта так и сказано: обнаружены пальчики нескольких лиц, среди которых Удовиченко-младший… Что, он? Не скажешь? Ладно…
– А сейчас просвети меня, пожалуйста, на предмет повреждений на теле убитой. Надеюсь, заключение патологоанатома уже у тебя?
– Да нет там никаких повреждений! Ну, разумеется, кроме дырки в груди. Синяки на запястьях и предплечье тоже не особо заметные. Короче, серьезной драки там не было. Пальнули в девчонку, и все.
– Но кое-какие синяки все же имеются? – решила уточнить я.
– Да, но не сильные. Если и была борьба, то так… в легкую.
– Но была! Это – главное.
– Может, она их во время полового акта получила. Может, этот Удовиченко-старший темпераментный и хватал ее за руки? Так что не факт, что застрелил тот, кто наставил ей синяков.
– А что говорит сам подозреваемый? Ты ведь его допрашивал?
– Даже два раза. Сознался, сердешный, что да, был в тот день у любовницы, любовью, говорит, занимались, по обоюдному согласию, разумеется. Денег ей оставил – пять тысяч. Потом кофе на кухне пили… Поругались, но не очень бурно.
– Это у него называется «не очень бурно»? Ты говорил, что соседка слышала скандал и даже в стену стучала. А из-за чего поругались?
– Удовиченко-старший якобы требовал, чтобы девица оставила в покое его сына. Тебе, мол, что, меня одного не хватает? А она уверяла, что с сыном дел не имеет. Он не поверил, знаю, говорит, что он тоже к тебе ходит. Ну, в общем, из-за этого и ругались. Потом, по его словам, он ушел, ушел задолго до убийства. Остаток вечера был дома. Но это не подтвердилось. Жена сказала, что домой в тот день вернулась поздно: у них в магазине была инвентаризация. Сын был с друзьями на дискотеке, так что его дома тоже не было. Получается, нет у нашего банкира никакого алиби…
– А теща?
– Теща, как назло, в тот день ездила
