был приятный, чем-то напоминал ваниль. Во второй бутылке он был порезче, но тоже ничего – напоминал лимон и слегка ромашку.
На этикетках обеих склянок значилось – «спиртовой раствор чего-то там», но основным, конечно, было слово «спиртовой».
– Есть выбор, Боцак… Ты будешь пить это или это?
Лупареску с видом хлебосольного хозяина продемонстрировал гостю обе бутылочки, и тот ткнул пальцем в лимонно-ромашковую.
– Вот эту хочу. Это что вообще?
– Это… Это то, что надо, приятель.
Лупареску взял со стола пластиковый стакан и, плеснув туда жидкость, какое-то время наблюдал, не начнется ли реакция с пластиком, однако обошлось.
– Вот, Вилли, держи свою долю…
– А ты? – спросил лейтенант, принимая стакан.
– А я… – Капитан сделал паузу, думая о том, что ему тоже следует выпить. Пусть еще слишком рано, пусть жидкость непроверенная, но ведь Боцак выпьет первым, а там, по результатам испытания, может выпить и он. А почему нет? Ведь он такую аферу прокрутил, полковник Кнутс будет счастлив.
– Я выпью следом за тобой, Вилли. Только закусона, извини, нет. Не положен он нам по штатному расписанию.
Лейтенант выпил без закусона, встряхнул головой и провел ладонью по волосам.
– Понравилось? – спросил Лупареску.
– Нектар, так его разэдак. Это что, «угандийский розарий»?
– Ну, типа того.
– Хороша штука, – похвалил лейтенант. – А ты сейчас над чем работаешь?
– Я?
Капитан вернулся к столу и, плеснув во второй стакан, убрал бутылочки обратно в шкаф.
– Я, приятель, развожу одного хитрюгу – по всем статьям тардионского шпиона, который был заслан к нам неким извращенным способом.
– О как! Это каким же? – спросил лейтенант и, достав из кармана жевательную резинку, не снимая обертки, забросил в рот.
– Щас расскажу…
Капитан выпил свою часть микстуры и зажмурился – вкус у нее был ужасный, совсем не то, что запах. Приоткрыв один глаз, он посмотрел на лейтенанта, тот держался молодцом.
– Ну, тебе, работающему… в отделе планирования, это может показаться не таким уж интересным…
– Давай, Блинт, не задерживай.
– Ну, короче, его переодели в какую-то невнятную одежонку, по которой нельзя понять – аркон это или тардион.
– И все?
– Не перебивай… Потом его ударили по башке дубиной, чтобы он окончательно потерял связь с действительностью, и вот пожалуйста – этого негодяя подобрали наши санитары и притащили в наш госпиталь, чтобы он тут собирал ценную информацию.
– А зачем его били по голове? Не проще оставить его в полном здравии, чтобы он лучше соображал?
– Конечно, лучше, – согласился Лупареску. – Но мы бы тогда сразу догадались, правильно? Поэтому они, на всякий случай, дали ему дубиной по голове и тем
