больше смешков и подмигиваний, чем мата. Лишь позже пропорции поменялись. От звания к званию, с превращением работы в службу, его мат наполнялся тяжелым, едким безразличием… Впрочем, он никогда не откровенничал всерьез, хоть и доверял слушателю. Интригующие реплики были не больше чем огрызками, семечками то ли сладких, то ли горьких яблок. Одно не вызывало сомнений: система КГБ приняла Сашу в качестве оперативника, и не больше.
Какой символ времени – из врача по образованию сделать оперативника!
Бывшие одноклассники продолжали сталкиваться на улицах ненормально часто, даже прекратив быть студентами. Потому что оба так и остались жить на свободном расписании – ходили на работу в неожиданное время, и днем, и поздним утром, и ранним вечером. Андрей был ассистентом на кафедре прикладной математики того же Политеха, переименованного честолюбивым ректоратом в Технический университет. «Ассистент» – это должность так смешно называется. Вроде лейтенанта, если считать, что заведующий кафедрой – полковник. Короче, Саша безнадежно обогнал своего товарища в служебном росте, потому что был уже майором, но это явно к делу не относится…
«А что относится к делу?» – тоскливо подумал Андрей.
Он вспоминал и одновременно ел. Два этих занятия совмещались с трудом, но не только оттого, что стыд пропитывал слюну горькой желчью. И не оттого, что хлеб, на который был уложен кусок сыра, оказался черствоватым. Сильно мешался зубной протез – десну натирает, гад, с каждым днем все сложнее и сложнее терпеть эту пытку! Халтура. А ведь как рекламировали, как советовали…
«Может, пресловутое Сашино майорство как раз и важно?» – продолжил Андрей прерванную бутербродом мысль. Похоже, именно с Киева началась его паранойя, именно оттуда он привез свои «неприятности». Вместе с новым званием – внеочередным, кстати. За что ему кинули «майора»? Саша не стал ничего рассказывать, хвастаться очередной победой. Почему? Отношения между двумя одноклассниками к тому времени были абсолютно прочными, доверительными, ведь Саша нисколько не сомневался, что он окончательно и навсегда уложил на лопатки бывшего соперника по «коридорной» борьбе, ведь роли поменялись, и отнюдь не Андрей был теперь самым умным и самым главным. Почему Саша вернулся мрачным, если не сказать, злым? И пить-то после этого начал по-особенному – регулярно, целенаправленно. Странно… А бабы его бесчисленные, сексуальная составляющая его жизни – относится ли это к делу?
Андрей отложил недоеденный кусок и принялся полоскать рот чаем. Искусственные зубы раздражали, мешали сосредоточиться. Инородное тело. Гадость. Мало того, что натирает, так еще и прикус теперь неправильный – плохо подогнанным оказался «мост». Некий мужик из Института информатики заглянул однажды на кафедру, где Андрей обретается, рассказал кому-то – просто так, к слову, – что у него есть знакомый зубной техник, который за полцены керамические
