Марией одни… Она положила голову мне на грудь и сказала:
– Роберт, любимый…
Тогда я не придал этому значения… А на пикнике, несколько лет спустя, она затащила меня в море и вдруг начала целовать. По-настоящему, в губы! Я решил, что она хочет позлить Виктора, он за секретаршей ухлестывал. Выходит, я был неправ…
– Мария… – Я заглянул в ее прекрасные, слегка раскосые глаза: – Мария…
Неожиданно она взобралась ко мне на колени и лихорадочно зашептала:
– Роберт, миленький, позволь мне, позволь, я не буду тебе в тягость, я ничтожество, я твоя раба, ты даже меня не заметишь…
Я уже не понимал, о чем она говорит: лицо мое горело. Ее полные груди я чувствовал даже через махровый халат. Впрочем, он вскоре был развязан. Мария извивалась, все сильней и сильней прижимаясь ко мне своим упругим горячим телом. Не помню как мы оказались на столе.
Пришел в себя лишь когда Мария шепнула:
– Роберт, может лучше в спальне?
Я слегка протрезвел:
– Нет, в спальне нельзя. Хочу в столовой.
– В столовой?
– Там шире стол.
– Ах, Роберт, какой ты! – с восхищением простонала Мария.
Схватив ее на руки, я устремился в столовую и…
Глава 8
И в этот драматический момент раздался звонок в дверь. Нас с Марией словно ледяной водой окатили. Она слетела с моих рук и бросилась лихорадочно поправлять прическу, хотя ей и без того было что поправлять: юбка спущена, блузка расстегнута, одна грудь выпростана из бюстгальтера… Впрочем, я был ничуть не лучше.
– Кто это? – тараща глаза, прошептала Мария. – Роберт, ты можешь не открывать?
Я ее успокоил:
– Конечно могу.
С нервной торопливостью втряхивая себя в юбку, она глянула в зеркало и ужаснулась:
– Кошмар, на кого я похожа! Губная помада размазана по лицу! Роберт! И ты весь в губной помаде! Халат, халат завяжи!
– Зачем? Мы же открывать не собираемся.
– Нет-нет, ни в коем случае, но все же иди посмотри кто там.
Я на цыпочках прокрался в прихожую и заглянул в глазок: у порога топталась Варвара.
– Там твоя дочь, – сообщил я Марии.
– Бог ты мой! – Она схватилась за голову.
– Не волнуйся, позвонит и уйдет, – попытался я ее успокоить.
– Ах, ты не знаешь Варю! – рассердилась Мария. – Будет до посинения здесь торчать. Если не дозвонится, сядет на лавку перед подъездом и будет ждать. Неужели не понимаешь? Ее бросил жених, ей надо поплакаться. Разве ты не в курсе?
– Да, что-то Варя мне говорила.
– Роберт, милый, не стой столбом. Иди открой, но только спрячь меня, спрячь. Ах, надо было сразу открывать, уж я бы ее отчитала и домой отправила.
Я удивился:
– А что мешает тебе теперь?
– Роберт, какой ты ребенок.
