я.
Варвара пристально на меня посмотрела:
– Ты так думаешь?
– Конечно, – заверил я.
Она погрузила палец в рот и принялась покусывать его маленькими ровными зубками. Варвара таким образом задумывалась.
– Нет, Роб, я не переживу, – наконец вынесла себе приговор она и тяжело вздохнула.
Я удивился и позавидовал ее другу:
– Так сильно любишь его?
Варвара пришла в ярость:
– Что-о?!!! Его?!! Эту скотину?!! Терпеть ненавижу! Нет, он прикольный и все такое, – спохватилась она, – но разве можно в него влюбиться? Я не смогла.
– Тогда в чем же дело?
– Мне больно! Больно! У-у, как больно! – взвыла Варвара. – Чувствую себя опущенной ниже плинтуса! Роб, как ты не поймешь? Когда бросают, это так оскорбительно! Так унизительно!
«Уж мне ли не понять?» – подумал я, но промолчал.
Варвара вдруг с опаской глянула в мою сторону и неожиданно спросила:
– Роб, можно джинсы сниму?
Я опешил:
– С кого?
– Да с себя, – рассердилась она. – На тебе же халат и ноги. Ха! Роб, не обижайся, ноги у тебя такие прикольные, волосатые! Но не кривые. Мне они нравятся. Настоящие мужские ноги – большая редкость.
Хихикая, Варвара вскочила с дивана и начала извиваться змеей, стаскивая с себя невероятно узкие джинсы. В ужасе я закричал:
– Что ты делаешь?
– Роб, я замучилась. Понимаешь, эти критические дни… Как я вам, мужикам, завидую. Тампоны, конечно, вещь, но зря их так рекламируют. Роб, знай и всем скажи: надевать узкие брюки в критические дни – самоубийство.
Я рассердился:
– Зачем мне это знать?
– Ну как же, ты взрослый мужчина, ты все должен знать. Ох, как эти джинсы врезаются, у меня там все отваливается уже.
Она положила ладонь между ног; я испуганно отвернулся.
– Роб, ну не будь, как мои родители, – попросила Варвара. – Ты же клевый мужик, самый мой лучший кент, к чему церемонии? Уф, как хорошо, будто пояс верности сняла, – воскликнула она, откидывая джинсы в сторону и снова усаживаясь на диван. – Посижу так немного, отдохну, а потом надену опять.
Я нервно покосился на дверь столовой и предложил:
– Может дать тебе мой спортивный костюм?
Варвара усмехнулась:
– Роб, расслабься, тебе что, не нравятся мои плавки? А как же на пляже? – начала воспитывать меня она. – Нет, Роб, ты удивительный. Что с тобою творится? Ты стал хуже моей маман. Она старуха, сама уже не может себе ничего позволить и бесится, бесится…
– Варя, прекрати! – воскликнул я, затравленно оглядываясь на дверь столовой.
– Роб, что с тобой? – удивилась она. – Ты защищаешь мою придурашную мамочку? Эту зануду? Эту климактеричку?
Я холодно заявил:
– Твоя мать – образец для подражания.
Варвара
