style="font-size:15px;"> Наконец он ощутил ногами вязкое илистое дно. Подплыл к берегу как можно ближе и выбрался на сушу. Вдалеке светились огоньки, буксир кружил вокруг затонувшей баржи. Издалека зрелище казалось безобидным и даже романтическим.
Ларин стал взбираться по крутому откосу. И тут услышал снизу тихий возглас:
– Андрей?
Ларин улыбнулся:
– Маша?
– Я уж думала, что не увижу тебя.
– Взаимно.
Маша торопливо стала взбираться к Ларину, он протянул ей руку, и вот, когда их пальцы уже готовы были соприкоснуться, женщина поскользнулась, нога поехала по раскисшей глине. Маша взмахнула руками и покатилась вниз по крутому склону.
Сперва Ларина это даже позабавило, все-таки пережитый стресс давал о себе знать.
– Эй, поднимайся, – позвал он.
И тут ему впервые довелось услышать, как Маша ругается матом.
– …кажется, ногу сломала.
Ларин, оскальзываясь, спустился к ней с высокого берега.
– Покажи, – он до последнего не хотел верить в услышанное.
Знаний Андрея хватило на то, чтобы определить – кости целы, а вот связки, скорее всего, разорваны.
– Угораздило же меня, – кусая губы, всхлипывала Маша.
Мокрая после ночного заплыва через реку, вывалянная в песке и глине, она выглядела жалко и теперь напоминала Ларину не одного из способных агентов организации, возглавляемой Дугиным, а несчастную девчушку, которой по жизни не везет.
– Просто не твой день… Такое случается… – пытался подыскать банальные слова утешения Ларин. – Информацию хоть не потеряла, iPOD цел?
– Что с ним, на хрен, сделается?! Это же железо.
Маша при помощи Ларина поднялась, держась за его плечо, не шла, а прыгала на одной ноге. Подъем оказался сложным, пришлось двигаться окольным путем. Наконец напарники оказались наверху.
– Одна радость, хоть согрелась, – попыталась шутить Маша.
Но на лице читалась боль; чувствовалось, что она вот-вот потеряет сознание.
– Подожди меня здесь, я сейчас, – попросил Андрей, усаживая молодую женщину на поваленное дерево.
– Ты куда? – пробормотала она.
– Я скоро вернусь.
Машу бил озноб, она терла себя руками по плечам, зябко ежилась, хотя понимала, что трясет не от холода, просто так организм реагирует на серьезную травму. Она уже плохо соображала, когда, переваливаясь по кочкам, к ней подъехала машина «Скорой помощи». Женщина сидела, сжимая в руке арбалет, и твердила:
– Не подходи… не подходи…
– Это я, – произнес санитар в униформе. – И «Скорая помощь» наша. Дугин прислал. Дай помогу тебе на носилки лечь. Отдай рюкзак мне и арбалет тоже.
Маша только
