характеру мой муж – настоящий боец, смелый, отчаянный, лихой. Но представьте солдата, идущего в атаку с полной уверенностью в победе, и вдруг неприятель возник в тылу, разбомбил обозы и родную хату, шквальным огнем поливает, а у солдата патроны кончились, и он беззащитен как младенец. В подобной ситуации у любого голова кругом пойдет, тут любой захлебнется от растерянности и паники. Другой вопрос, как долго паниковать будет. Юра четвертый месяц не может устроиться на работу, мы не в состоянии не то что взнос банку выплачивать, а даже проценты по кредитам. Банк возглавляет муж Жанны.
– Конечно, все решает Вадим, – говорит она, – но я его обязательно попрошу за тебя. Посмотри на люстру, муранское стекло, из Венеции, якобы точная реплика светильника из кабинета папы Римского. Кучу денег отвалили, но вдруг нас надули? Как ты думаешь?
– К сожалению, во время последней аудиенции у его святейшества я не догадалась задрать голову и рассмотреть люстру.
– Ты была на аудиенции?
– Жанна!
– А что такого? Говорят, если хорошо заплатить, типа пожертвования, то можно к нему попасть.
– Привлекательно. Но папа Римский в моем списке неотложных трат на последнем месте. Точнее – в списке вообще не значится.
– У тебя трудное материальное положение, да? А я вся в шоколаде. Поэтому ты раздружилась со мной?
– Не мели чепухи. Ты отлично помнишь, что завистью я никогда не мучаюсь. Сие качество слишком примитивно и недостойно моего развитого ума. Зависть абсурдна. Все равно, что, мечтая загореть, сожалеть, что не родился негром.
– Тогда почему?
Ответить я не успела. Ответ прибыл на своих двоих.
– Милый! – подскочила к мужу Жанна. – Это моя близкая-близкая подруга…
«Настолько близкая, – подумала я, – что семь лет не виделись».
Жанна заткнулась, не договорив, потому что супруг ее застыл на месте, смотрел на меня во все глаза. Как на визитершу с того света. В определенном смысле так и было. Я не отводила взгляда, слегка улыбалась. А чего нам, ожившим покойникам, стесняться? «Я все помню», – сказали его глаза. «Я тоже».
Пауза длилась несколько секунд, но по выразительности дала бы фору иной театральной.
– Здравствуй, Оля! – медленно, едва не по слогам, проговорил он.
– Здравствуй, Вадим! – вполне доброжелательно кивнула я.
– Вы знакомы? – ревниво удивилась Жанна.
Романа с Вадимом у меня не было. Только двухнедельная прелюдия к роману, правда, очень мощная. Я училась на четвертом курсе, он на десять лет старше, доктор математических наук в тридцать два года. Ни до, ни после я не встречала человека такого интеллекта и ума. Недаром, подавшись в бизнес, Вадим процветает. Он был единственным человеком, который мог перекаламбурить меня, прикинуться простачком, а потом выходило, что в дурочках-то я. И при этом говорил,
