style="font-size:15px;"> Вообще-то это не только протеин, в нем доля глютамина, креатина, аланина, а также особые добавки, что не дают желудку переваривать все это богатство, а прямиком доставляют в мышцы. Переваривать – это значит расщеплять, а мне не надо, чтобы драгоценные и довольно дорогие граммы разлагались на безобидные составляющие и уходили в унитаз.
В туалете я очередной раз опорожнил мочевой пузырь, а на кухне вместе с протеином принял ампулу орнитина с аргинином, жидкость усваивается быстрее и полнее, чем в таблетках или капсулах, побрызгал в рот спреем гормона роста. Дорогая зараза, но если раньше его только кололи, то теперь можно и вот так, только нужно подержать под языком, чтобы всосалось в слизистую оболочку, иначе в желудке расщепится на бесполезные молекулы.
Когда возвращался в свою комнату, так шатнуло, что задел плечом косяк… плечо ошпарило, я прошел дальше, сел на постель, пальцы мнут обожженное плечо, а глаза все поворачиваются в ямках, рассматривая косяк. Наконец, несмотря на слабость, я поднялся, вернулся к косяку. Хорошее полированное дерево, твердое, как железо. Откуда у меня ощущение, что мое плечо прошло через эту твердь, как через плотную теплую воду?
Пальцы ощупывали, скользили, вдруг один чуть погрузился… я чуть ли не ахнул, отдернул руку. Палец горит, как в огне. Выждав минуту, пока успокоится, снова взялся за косяк, постарался вогнать себя в иное состояние, мы это умеем, когда качаешь железо, нужно уметь сосредотачиваться, подобно Френки Зану, который отнял у Шварценеггера титул мистера Олимпии, он в таком особом состоянии два часа всем на удивление без остановки качал пресс на римском стуле…
Дерево осталось деревом, но пальцы мои погрузились как в вязкое тесто. Я снова отдернул ладонь, сердце уже не бухает, а колотится, как у загнанного зайца. В голове стучат молоточки, явно перебрал с креатином. Мог бы подумать, что сон, иногда снится такое, что ну самая настоящая реальность… но это все-таки реальность, и не надо щипать себя, не настолько я съехал.
Придвинул руку к дверце, кончики пальцев скользнули по твердой поверхности дерева. Надежное, солидное… но если вот так, ощутить иначе… если мозги немножко набекрень, намеренно набекрень, то пальцы начинают погружаться в твердое, как в горячую вязкую массу. Причем если медленно, то не так уж и горячо, а если быстро, то ошпаривает…
Трижды повторив опыт, я ошалело сел на край кровати. Голова кругом, сердце бухает как молот, будто при ускоренной перемотке. Похоже, я рехнулся. Такое просто невозможно… или же я настолько нарушил равновесие в организме, что он пошел вразнос. И теперь еще неизвестно, чем кончится. Может быть, я, прежде чем издохну, расплывусь протоплазмой на полу. Или начну видоизменяться: руки станут волчьими, ноги – как у козла, а голова рыбья или еще что-нибудь погаже…
Я сжал ладонями голову, страх вонзился холодными иголками: странное ощущение – температура под сорок, если не выше, боюсь и мерить, но внутри уже не холодок страха, а глыба льда.
