ее, – а мне ты отдашь Шагала.
– Какого Шагала? – Вася поднял на Штабеля удивленный взгляд.
– Дядиного Шагала. – Штабель криво усмехнулся: – Или ты уже забыл покойного Антона Филаретовича? «Скрипач на крыше», масло, холст размером 60 на 72 сантиметра, хорошая вещь.
– Да… вы знаете… просто не знаю, как вам объяснить, – залепетал Василий, – я еще не вступил в права…
– И не вступишь, – холодно обрезал его Штабель, – если со мной играть вздумаешь, ни в какие права ты не вступишь. Ты что думаешь, я не знаю про завещание?
Вот теперь Вася действительно испугался. Откуда этот страшный человек знает о дядином завещании, о том, что старый козел оставил всю свою коллекцию музею? Вася тщательно скрывал эту информацию, поскольку его кредиторы ослабили свою хватку, ожидая, когда он получит наследство, больше того, все бизнесмены, связанные с торговлей антиквариатом и произведениями искусства, после дядиной смерти заигрывали с Василием как с богатым наследником. Стоило только просочиться хотя бы намеку на то, что Вася не наследник, и он никому больше не будет нужен, а кредиторы разорвут его на куски… Очевидно, дядя, этот старый скупердяй – ой, нехорошо про покойника, – все же колебался насчет наследства и не сказал никому в музее о своей последней воле, иначе бы сразу же после его смерти набежали музейные работники, чтоб они все провалились. И вот, оказывается, этому бандиту все известно…
Вася поднял на Штабеля побелевшие от страха глаза. Авторитет смотрел на него в упор, нагло усмехаясь.
– Что, испугался? – проскрипел он, чуть склонив голову набок. – А ты не бойся. Если ты со мной по-хорошему, я с тобой тоже по-хорошему. Отдашь Шагала – получишь наследство.
– Как? – удивленно вскрикнул Вася. – Ведь завещание… Копия у нотариуса…
– Ох! – Штабель откинулся на спинку стула и захохотал скрипучим, неприятным смехом. – Ох! Ну ты ровно младенец! Если мы с тобой договоримся – завещания не будет. Ни у нотариуса, нигде. Ты – единственный родственник, ты все и получишь. Но только учти, парень: продавать вещи только через меня… тем, на кого я покажу. А я тебе помогу: нотариус у меня карманный, не пикнет. И с налогом на наследство разберешься по минимуму, мой лепила – юрист то есть – все тебе обскажет, как делать, и бумаги приготовит нужные. Ты, парень, только одно усвой: если хочешь на этом свете жить – играй по моим правилам. А сейчас чашку-то девушке отдай.
Василий слушал Штабеля, совершенно забыв, на каком он свете. Вздрогнув и как бы очнувшись от его последних слов, он торопливо открыл кейс и отдал Зое завернутую в шелковый платок чашку. Зоя развернула платок, оглядела невзрачный сосуд, удовлетворенно кивнула и спрятала «черный раку» в свою сумку. После этого, не говоря ни слова, она встала и пошла к выходу. Штабель еще какое-то время посидел за столом, гипнотизируя Василия своим тяжелым взглядом, затем встал, положил на стол сторублевую бумажку и золоченую визитную карточку.
– Все понял? – как бы не спросил, а утвердил он. – Вот тебе сотня, девчонке заплати…
