сделают, гори оно все синим огнем!
До четверга Надежда переделала множество дел. Она обошла все комнаты на их пятом этаже, где ценой неимоверных усилий ей удалось добыть нужную информацию. Она сплетничала, жаловалась на начальника, литрами пила чай и обсуждала фасоны вязаных изделий. К концу недели в глазах рябило от фотографий детей и внуков, а количества съеденных с чаем булочек, пирожных и домашних пирожков хватило бы, чтобы кормить среднестатистическое семейство домашних мышей десяток лет. По совету Сан Саныча Надежда для пользы дела решила махнуть рукой на диету, но когда в пятницу утром она спросонья наступила на весы, оказалось, что она не только не поправилась, а даже похудела на полтора килограмма. Несколько удивившись этому обстоятельству, Надежда решила не пытаться объяснить необъяснимое.
В общем-то, проникшись к Надежде сочувствием, лаборантки шли ей навстречу и позволяли искать в документах все, что ей надо, особенно не интересуясь подробностями, только одна старая грымза Нинель Аркадьевна, которая славилась по всему институту маниакальной любовью к порядку, не только не разрешила вынести папки и журналы, а даже в руки их не дала и только после всяческих уговоров и унижений разрешила просмотреть увольнительные, причем перелистывала их сама, после чего Надежда долго чувствовала себя Штирлицем.
С начальником в эти дни она почти не общалась, хотя часто ловила на себе его задумчивый взгляд.
Проделав за четыре дня эту титаническую работу, в четверг вечером Надежда решила подвести итоги. Опять они с Сан Санычем остались одни, все уже ушли.
– Вот, послушайте, Сан Саныч, отчет о проделанной работе.
Она протянула ему листок, где аккуратно были выписаны четыре фамилии.
– Итак, я искала мужчину, достаточно молодого, но не мальчишку. По нашим предположениям он должен быть женат, иметь детей или очень вескую причину, чтобы бояться развода, предположительно иметь машину и, чтобы его уходы по увольнительным хотя бы раз совпали с уходами Марины. Хочу оговориться, что в списке они у меня идут не по степени подозреваемости, а просто по порядку. Первый, Юра Кравченко. Ему тридцать четыре года, раньше служил морским офицером, но демобилизовался по здоровью без выслуги, говорят, что-то у него с сердцем. Но по виду мужчина здоровый, симпатичный, выправка военно-морская осталась еще. Служил он на Севере, значит, деньги были. На работу ездит на своей машине, на «Жигулях». У него жена, две девочки-двойняшки. За юбками не бегает, со всеми вежлив, но кто его знает? Второй, Валерик Поляков. Этот помоложе, двадцать семь лет ему. Живет с женой и сыном у тестя с тещей. Судя по всему, он у них у всех здорово под каблуком, так что просто из духа противоречия мог с Маринкой роман закрутить. Сам он бедный, но у его родителей машина есть, и летом он даже на ней на работу иногда ездит, когда вечером надо родителей на дачу везти. Вообще-то, парень хороший. Дальше, третий номер, Андрей Рубцов. Двадцать шесть лет, дорабатывает три года после института. Этот какой-то непонятный. Красивый очень, ну вы сами видели. Женат, детей нет пока. Бабы сплетничали, жена старше его. Живут с родителями
