она испугалась, что упадёт.
– Ника… – Аден немного помолчал. – Я спрашиваю тебя как твой самый близкий друг, как твой мужчина, если угодно. Если ты не забыла, что я должен быть таким… по идее.
Он взял руку Вероники, коснулся кольца на безымянном пальце. Вероника затаила дыхание.
– Извини, – тихо сказала она. – Я в последнее время… ну…
– Немного не в себе, я знаю, – кивнул Аден. – И, если ты не заметила, я пока ещё тебя поддерживаю.
– Пока ещё?
– Пока ты окончательно не свела меня с ума, – ухмыльнулся он, чуть склонился и коснулся губами кольца.
Вероника так и не поняла, шутит он или нет. Но, подумав, всё же решилась.
– Помнишь этого Лоуренса? Сиири попросила меня проследить за ним.
– Помню.
– Он… ну… у него глаза светятся красным, – неуверенно сказала Вероника. – И он умеет общаться с тёмными духами. И теперь Сиири хочет, чтобы я следила за каждым его шагом, а он… скажем так, не очень приятный человек.
Аден смотрел сочувствующе. Снова. Вероника отвела взгляд в сторону.
– И ты будешь следить? – спросил он.
– Больше некому, – Вероника пожала плечами.
– Мне бы очень не хотелось, чтобы это звучало вот так, – тихо сказал Аден, так, что она его едва расслышала из-за гула ветра. – Мне бы хотелось, чтобы тебе это хотя бы нравилось… ну или, по крайней мере, не было бы тошнотворным.
– Мне бы тоже этого хотелось, – пробормотала Вероника.
Она так и не поняла, услышал ли Аден это. Он наклонился к ней, осторожно погладил по щеке, и Вероника с трудом могла вспомнить, когда он в последний раз был таким милым и старательно понимающим.
Слишком старательным. Слишком милым. Она этого не заслуживала.
– Если это нельзя исправить, тогда давай хотя бы отвлечёмся, – сказал Аден. Он провёл большим пальцем по губам Вероники, и у неё снова сбилось дыхание, на этот раз – совсем не из-за ветра. – У нас ведь есть немного времени на это?
– Есть, – выдохнула Вероника.
Аден наклонился к ней и осторожно поцеловал. Сначала едва касался губами, затем настойчивей, и Вероника отвечала ему. Вернее, пыталась – неожиданно она поняла, что ничего не чувствует. Ну, то есть, почти – его прикосновения, его поцелуи ощущались по полной программе, особенно через тонкий шёлк, и тело отзывалось на них. Только сама Вероника ничего не чувствовала, как будто всё это происходило не с ней, и это не ей шептали на ухо нежные слова, и это не она дрожала от безумного контраста горячей ласки и холодного ветра. Как будто эта волшебная и романтичная ночь принадлежала кому-то другому.
И хуже всего то, думала Вероника, что я точно больше никогда не захочу, чтобы что-то такое повторилось. Кажется, её бестолковая любовь крошилась на мелкие осколки, но только она видела и понимала это. Пока только она…
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст
