ничего не говорить? Может быть, это слово мое не было по сердцу им? Быть может, кто-то обо мне наговорил им что-нибудь нехорошее? Не могу объяснить их упорного молчания со мною.
Акатуйская тюрьма
Вечером того же дня я произнес им еще одно слово, в котором я доказывал, как необходимо им покаяться и окончательно исправиться, и начать новую жизнь. Арестанты слушали меня с еще большим вниманием, чем в первый раз. На следующий день я также произнес им две проповеди. В этот день ко мне на квартиру пришли три арестанта и выразили мне свою благодарность, и просили меня, чтобы я как можно чаще посещал их. Я очень был обрадован этим заявлением. Слава Богу, подумал я, что между мною и арестантами уже завязывается тесная дружба.
Наступил третий день; в этот день я произнес еще три слова и после сего вечером того же дня я отправился в Акатуевскую политическую тюрьму. Не могу сказать, что, отправляясь из Алгачинской тюрьмы прямо в Акатуевскую, я чувствовал себя подготовленным. Меня особенно смущала мысль, что я во всем объеме в то время не знал социализма. Я не раз думал: уж не проехать ли эту тюрьму на этот раз? Так неопределенно и пугливо размышляя, я не заметил, как передо мною предстал во всем своем суровом величии и сам страшный для меня Акатуй. Делать нечего, подумал я, надо и здесь благовествовать слово Божие. При этой мысли я слез с повозки и направился на квартиру начальника тюрьмы. Начальник принял меня очень любезно.
На следующий день утром арестанты собрались в храме, где мною была произнесена следующая проповедь:
«Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6:33).
– Достолюбезные узники! Я не явился перед вами с тою целью, чтобы доказать вам всю страшную катастрофическую опасность социализма для всех стран и веков и всю его болезненную чреватость для всего человечества. Нет, я явился предвами, чтобы вам, как мнящих себя быть борцами человеческой правды, напомнить, что кроме социализма есть еще всеми забытая бесконечно более жизненная программа человеческой жизни – это Евангелие… И вот ее-то одну я и предлагаю вам, чтобы вы, взявши сию небесную книгу, объективно и беспристрастно рассмотрели ее, как единую сущую богосоциальную программу всесовершенной абсолютной жизни и со всех сторон сравнили ее с экономическим материалистическим социализмом, из-за которого вы так беспощадно жертвуете собою не только каторге, но и самой смерти.
Послышались голоса:
– Мы то и другое сравнивали несколько раз – и ничего не получалось!
– Сравнивать Евангелие, как абсолютную жизненную программу человеческой общественной жизни с экономическим материалистическим социализмом не так легко, как на первых порах нам думается. Здесь требуется не логическая теория, а конкретный результат пережитости того и другого. Другими словами: здесь налицо должен быть результат чистого опыта. Чтобы знать жизненность Евангелия, для этого нужно хоть год или два искренне и самоотреченно жить исключительно только по нормам евангельского духа Голоса из толпы:
– Евангелие много обещает, но ничего не дает!
– Я
