нам, – обратился ко мне дядя Джон. – И если он сумеет уладить это ко всеобщему удовольствию, то пускай селится у Тайков.
– Можно, я пойду, мама? – спросила я.
– Иди, дорогая. Только надень пальто с капюшоном, на улице сильный туман. Кто бы мог поверить, что уже весна.
Я надела шляпку и зимнее пальто с капюшоном и вышла на улицу. Из окна казалось, что снаружи уже стемнело, но на самом деле было светло. Мне нравилось идти в тумане, все звуки вокруг были приглушены, я даже не слышала своих шагов. Еще вчера листья громко шелестели на ветру, а сегодня они молчали, мокрые и тяжелые. Тихо шумела Фенни, и самым громким звуком было: кап… кап… кап… Это падала вода с веток деревьев. Ни справа, ни слева не было видно полей, подступающих к дороге, и я только догадывалась об их огромном сером пространстве. Даже очертания холмов тонули в тумане, все сливалось с низко нависшим над землей пасмурным небом. Казалось, что мир опустел и остались только я да капли, падающие с деревьев.
Эта прогулка была словно маленькой экскурсией в сон, в одиночество, которое страшит каждого. В мир, где единственным живым существом являетесь вы сами и нет никого, кроме вас. Но меня это, как ни странно, совсем не пугало. Я не боялась оставаться одна в Вайдекре. Какой бы глупой девочкой ни казалась я своей маме, как бы ни раздражала я Ричарда, здесь я твердо стояла на земле.
Здесь были неуместны слова, а я обычно была так неловка с ними. Здесь можно было только понимать либо не понимать землю. Когда я оставалась в Вайдекре одна, я чувствовала себя Лейси.
Я почти сожалела, что туман растаял и показались первые домики Экра. Вдруг из тумана выскользнула какая-то тень, и я чуть не вскрикнула от неожиданности.
– Это я, – прозвучал голос Клари. Она говорила несколько невнятно из-за овсяного печенья, которое было зажато у нее в кулаке и которым она набила рот. – Привет, Джулия. Ты пришла посмотреть на него? – Ее глаза блестели от волнения. – Он уехал в Мидхерст купить кое-что на рынке.
– О ком ты говоришь? – спросила я, почти зная ответ.
– О Ральфе. Вернулся Ральф. Он купил большую корзину всякой еды для наших людей, но сказал, чтобы мы не ели все сразу, а то заболеем. А каждому ребенку он дал по овсяному печенью. Сейчас он поехал в Мидхерст купить молока, бекона, сыру и эля. Когда он вернется, у нас будет праздник. Мой папа сказал, что с приездом Ральфа в Вайдекре все пойдет по-другому.
– Он приехал с дядей Джоном, – сообщила я. – И будет управлять поместьем. А кто он, Клари? И почему он так долго здесь не жил?
Ее глаза озорно блеснули.
– Ты не знаешь, кто он? И не знаешь, что он сделал? – недоверчиво спросила она. – О! О! – И она чуть взвизгнула от восторга. – Джулия, не смотри на меня так, пожалуйста. Я не могу тебе все рассказать. Спроси у него самого.
– Это что-нибудь связанное с прежними днями? – интуитивно догадалась я. – Он знал Беатрис или Гарри? Он работал здесь раньше?
Клари подавилась смехом и последним кусочком печенья.
– И
