зрителей этой лекцией усыпит… Так, про колючую кисточку выкидываем! А где про хлеб-то?
– Дальше, – ответил из-за спины Чекота.
– Самое главное – это корневище, – продолжал Ботаник, с уважением приподнимая на ладони короткую желтую палку, похожую на обглоданный кукурузный початок. – Это настоящий кладезь крахмала и сахара. Даже если попробовать его в сыром виде, язык сразу почувствует блаженную сладость…
– Во как! Понятно? – пробормотал Саркисян и поднял палец вверх, чтобы все присутствующие на всякий случай запомнили, где искать блаженную сладость.
– …Но лучших вкусовых качеств от корня камыша можно добиться, если его высушить, превратить в муку, затем смешать с небольшим количеством воды и добавить в качестве приправ чабрец и несколько капель сока рябины. Полученное тесто скатать в шарики размером с яблоко и запечь в золе. Получится своеобразный суррогат хлеба, весьма питательный и вкусный, который я намерен готовить каждый день…
– Стоп! – сказал Саркисян. – Бог ему в помощь, пусть готовит. А мы потом посмотрим, как он будет давиться этим питательным и вкусным хлебом. Все остальное – в корзину!
– Но он дальше неплохо рассказал про кофе из корня одуванчика, – возразил монтажер, худенький молодой человек в очках с толстыми линзами. Джинсы на его худом заду висели, как на веревке для просушки.
– Обойдемся без кофе. Ставь Павлова. Он приноровился как-то хитро ловить рыбу голыми руками.
Пока перематывалась кассета, шоумены хранили молчание, уставившись в пустой экран. Техник нажал «play», и на экране появился рыболов Павлов в одних трусах. Он стоял по колени в воде, а за ним виднелась какая-то стреловидная конструкция, составленная из сотен палочек, воткнутых в дно.
– Господа, я хочу представить вам уникальный способ ловли рыбы без удочки, сетки и остроги, придуманный и неоднократно усовершенствованный мною, что без преувеличения является настоящим переворотом в мировой технологии рыболовства. Для этого сначала надо найти место, где бы течение было наиболее сильным. В моем случае – это южная оконечность Четвертого острова…
– А этого нобелевского лауреата никак нельзя одеть? – спросил Саркисян, с искривленным лицом рассматривая длинные, до колен, трусы Павлова.
– Как одеть? – не понял монтажер.
– Обычно одеть! Не в смокинг, конечно, а в униформу. Подрисовать компьютером!
Монтажер задумался, хотя сразу был готов ответить, что ничего подрисовать уже нельзя, а проще переснять этот эпизод, только уже с одетым Павловым. Молчанием он хотел показать, что пытается спасти положение изо всех сил и как истинный профессионал перебирает в уме десятки вариантов.
– Подрисовать уже ничего нельзя, – наконец ответил он.
– Что ж он перед всей страной в каких-то доморощенных трусах красуется? – возмущался Саркисян. – Люди еще подумают, что эти паруса в комплект нашей униформы
