в карман куртки.
– Хорошо! – недовольным голосом крикнул он Лагутину. – Мы не будем причаливать. Но вам – предупреждение. Еще раз не выйдете на связь – снимем с соревнований!
– Договорились! – ответил Лагутин.
– Разворачивайся! – сказал Саркисян Ворохтину. – Погнали домой! Так холодно, что у меня уши заледенели! И как он без костра обходится?
Моторка помчалась в обратную сторону, пронзая острым носом туман. Журналистка спрятала фотоаппарат в кофр. Чекота все еще снимал удаляющийся остров и застывшего на берегу Лагутина.
– Да выключи ты свою шарманку! Этот эпизод мы ставить не будем, – сказал ему Саркисян. Он все еще ерзал на скамейке, оглядывался на остров и, мысленно задавая себе вопросы, в ответ лишь пожимал плечами. – А странно он себя вел, да?
– Он боялся, что мы высадимся на остров, – сказал оператор, натягивая на камеру чехол.
– А мне показалось, что он испугался другого, – вставила журналистка.
– Чего другого? – нетерпеливо спросил Саркисян, желая немедленно получить исчерпывающие ответы на все поднятые вопросы.
– Что мы догадаемся, почему он не вышел на связь.
– А почему он не вышел?
Журналистка пожала плечами. Оставшуюся часть пути плыли молча.
Глава 5
Лена
Лена больше часа бродила по острову, собирая хворост. Она пыталась сосредоточиться и детально продумать, о чем будет говорить во время второго сеанса связи. «Сначала я расскажу о том, как прошла моя первая ночь на острове. Можно будет показать гамак, который я смастерила из одеяла. Потом скажу, что остров мне очень нравится. Он чистый, здесь нет ни бутылок, ни пакетов, ни консервных банок, какими загажены популярные места отдыха… Я распишу его живописные берега…»
Она остановилась и посмотрела на большую сосновую ветку, лежащую на траве. «Хорошо бы притащить ее на полянку, где установлена камера. Я разведу костер, сяду так, чтобы пламя освещало мое лицо, и буду рассказывать об острове. Это будет красиво и романтично, и не будет видно синяков под глазами. Я должна каждый раз производить на Игоря впечатление».
Лена склонилась и взялась за ветку. Высохшая иголка вонзилась в ее ладонь и обломилась. Женщина отдернула руку и принялась вытаскивать иголку зубами. «Это только начало, – подумала она. – Сколько у меня еще будет заноз и ссадин!»
Она старалась не придавать значения тому, что ее пальцы мелко дрожат. Ей никак не удавалось поймать кончик занозы, и Лена злилась, покусывая маленькую ранку. Досадуя, она ударила ногой по ветке и проворчала: «Чтоб ты сгорела!» Но обманывать себя она уже не могла. Пальцы дрожали уже слишком явно, сердце все чаще колотилось в груди, а на лбу выступил холодный пот.
«Все будет хорошо, все будет хорошо!» – подумала Лена, но успокоения эти мысли не принесли. Оставив непокорную ветку, она быстро пошла на песчаный мыс, где была установлена камера, но вдруг остановилась, круто повернулась и направилась в обратную сторону. Не разбирая
