потеплее закутала девушку. Следом появилась Маргарет с дымящимся чайником в одной руке и бутылкой с прозрачной жидкостью – в другой. Поставив то и другое на стол, она тут же ретировалась.
Мартин закатал одеяло, освободив пострадавший участок ноги, и начал аккуратно ощупывать рану. Девушка пошевелилась и сдавленно простонала.
– Юэн… – промычала она, не открывая глаз.
Жители Карлайла удивленно посмотрели на чужака.
– Ты ее знаешь? – спросила Марла.
– Первый раз вижу, – отозвался тот. – А вот она меня как будто знает.
– Может, вы встречались, когда она была маленькой девочкой? – предположил Мартин.
– Может быть. Хотя я бы ее запомнил, – ответил Юэн, не очень веря сам себе.
– Тогда что за черт? Откуда она знает, как тебя зовут? – спросила Марла.
Мартин молча смотрел на Юэна, но в его ясных серых глазах отражался тот же вопрос. Чужак беспомощно пожал плечами:
– Понятия не имею.
– Кажется, не так глубоко, как я думал. Да и артерия не задета. Совсем рядом прошло, – сказал Мартин, снова склонившись над раной.
– Повезло девчонке, – хмыкнула Марла и, поразмыслив, добавила: – Очень повезло.
Мартин открыл зеленую коробку и достал оттуда перевязочный пакет, иглу с толстой нитью и сложенный кусок белой материи, от которой исходил странный запах, почему-то напомнивший Юэну о детстве, хотя причину этого он понять никак не мог.
Старик ловко вытащил железку из поврежденной ноги и обработал рану спиртом из бутылки. Девушка дернулась и взвизгнула, ненадолго распахнула глаза, но тут же снова потеряла сознание. Еще раз внимательно осмотрев рану и не найдя осколков, Мартин кивнул и начал зашивать края. В этом он, очевидно, был большой мастер: не успел Юэн опомниться, как старик уже перекусил нить, потом развернул кусок белой ткани и извлек на свет стеклянную баночку. Он распечатал ее, и странный резкий запах усилился.
– Что это? – спросил Юэн.
– Гвоздичное масло, – ответил врач.
Юэну это ни о чем не говорило.
– Давно, еще в пору цивилизации, его применяли дантисты. Здорово помогает от нагноения, – объяснил старик.
– Запах как будто из детства, – задумчиво произнес Юэн.
– Ну правильно, – улыбнулся Мартин. – Красное вино, сахар, гвоздика, еще кое-какие специи – и вот тебе глинтвейн на Рождество.
Юэн не мог сказать наверняка, что он помнил именно это, но что-то в его душе зашевелилось.
– Мы нашли кучу этого добра. До войны его расходовали мало, а хранится оно долго, – объяснял Мартин, щедро нанося масло на зашитую рану. – Если повезет, заражения не будет, и она выйдет отсюда на двух ногах, – добавил он и ослабил жгут.
Убедившись, что сильного кровотечения нет, Мартин начал бинтовать ногу, время от времени поглядывая на Марлу.
– Ты точно не встречал ее раньше, Юэн? – спросила она.
– Точно.
– Но
