девчонки!» – чуть было не вырвалось у меня из-за клокотавшей внутри обиды. Ни на что у них не было времени! Написать, навестить, передать гостинец – на все это времени не было! Главное – заточить меня в приюте Сунагере, который находился на самом юге королевства у границы с Иманским каганатом, время было! Хотя ехать сюда пришлось пять дней почти без остановок.
И ноги у меня, к слову сказать, не изнеженные.
– Поэтому полезай-ка ты обратно в свою комнатушку. – Братец снова подхватил меня на руки и стал заталкивать в окно. – И как прилежная девочка жди старшего брата. А потом, когда улажу дела, я все тебе объясню в теплой семейной обстановке.
– Все равно сбегу! – пискнула я и послушно запрыгнула в свою келью, где меня уже ожидали обеспокоенная вайдела Беата и шмыгающая носом расстроенная Людя. Пожилая женщина, поджав губы, осуждающе взирала на меня. Я молчала, так как сказать мне было нечего, а еще чувствовала, что из-за наполняющихся влагой глаз придется тоже пошмыгать носом.
Но проблемы моего носа, как и мое душевное состояние, мало интересовали старую жрицу, поэтому отчитывать нас она сразу стала строго, но не зло:
– Думаю, что не время делать вам обеим замечание по поводу вашего непростительного поведения.
Мы молчали, опустив головы. Оправдываться некрасиво – сами виноваты.
– Ладно, я понимаю – Людвика. – Она снисходительно посмотрела в сторону Люди. – Но вы, Гинтаре…
На этот раз в меня уперся ее острый, полный горечи взгляд. Я посмотрела на вайделу и отчего-то подумала, что никогда не боялась ее по-настоящему. Всегда послушно выполняла ее указания не из страха, а из уважения, которое испытывала, зная, что в глубине души это добрый и отзывчивый человек. Даже Людя, всегда сетовавшая, что ее, несчастную, пытаются извести трудом и постами, постепенно стала привыкать к жизни в обители. В памяти вдруг возникла призраком тетка, и ладони похолодели от непрошеных воспоминаний.
Что теперь будет? Тогда, после маминой смерти, она словно с цепи сорвалась, вымещала на мне непонятные злобу и ненависть. Ненавидела за то, что дед оставил мать и меня при Доме. После того как он вместе с сыновьями сложил голову в междоусобице, воюя на стороне молодого короля, тетушка быстро сориентировалась: меня, кусающуюся и брыкающуюся, запихнули в повозку и отослали в этот забытый богами приют.
– Что с вами, Гинтаре? – На этот раз взгляд вайделы стал обеспокоенным и встревоженным. – Вам плохо!
Она не спрашивала, а утверждала. Людя тоже уставилась на меня глазами-блюдцами.
– Н-ничего. – Получилось не очень убедительно, поэтому я попыталась улыбнуться, надеясь снять напряжение. Видимо, улыбка вышла жалкой – вайдела еще больше разволновалась.
– Людвика, сейчас же принесите воды, – обратилась она к девушке и строго добавила: – Только не вздумайте свернуть по дороге.
Людя, неохотно кивнув, выскользнула за дверь. Ее нещадно распирало любопытство, а тут за водой
