сейчас – среди белого дня. Она обернется, увидит его, и зрачки расширятся от страха. Он завалит ее… Куда только тут можно завалить? Ну, куда-нибудь… Она станет отбиваться… А потом… Потом…
Скверно, конечно, что около рыжей все время крутится шериф Рафферти…
Эрни решил пока оставить свои думы и направился к мастерской.
Поглощенная работой, Клер не замечала присутствия своей будущей модели до тех пор, пока Баттс не подошел к ней почти вплотную. Только после этого она наконец увидела, что не одна, и улыбнулась.
– Привет!
Клер выпрямилась, и ее маленькая грудь натянула трикотаж футболки. Эрни представил себе, как сжимает ее, и руки у него стали влажными.
– Ты говорила, что я могу как-нибудь зайти после школы.
– Да, говорила, – она улыбнулась еще шире. – Я рада, что ты решил мне помочь. – В уме Клер уже переключалась с того плана, который наметила себе сегодня, на другой. – Слушай, у меня теперь есть удобные стулья. На кухне. Я их купила вместе с диваном, который ты тащил в дом, помнишь? Можешь принести один сюда? И захвати пепси, если хочешь.
– Ладно.
Когда Эрни вернулся в мастерскую, она уже расчистила место для новой работы.
– Ставь сюда и садись. – Клер слегка приглушила музыку, которая действительно была очень громкой. – Ты, может быть, захочешь время от времени передохнуть. Не стесняйся, говори мне сразу, когда устанешь. Поставь локоть на стол и сожми кулак, пожалуйста. Я собираюсь сделать несколько эскизов. – Она улыбнулась. – Ну, как дела в школе?
– Нормально.
– Занятия ведь скоро заканчиваются?
– Да.
«Немногословный мальчик…»
Она набрасывала эскиз в альбоме и думала, как бы сделать так, чтобы Эрни стал чувствовать себя более непринужденно.
– Ты увлекаешься каким-нибудь видом спорта?
– Нет.
– А девушка у тебя есть?
– Нет.
Взгляд Эрни скользнул вверх по ее ногам, но Клер этого не заметила.
– Вот как… Ну, еще успеешь. А чем занимаются твои родители?
Он по привычке скривился.
– Заправляют пиццерией.
– Ты не шутишь? – она даже перестала рисовать. – Я уже пробовала здешнюю пиццу. Потрясающе! Должна тебе сказать, что мне труднее всего было представить свою жизнь здесь без нью-йоркской пиццы, но оказалась, что тут она не хуже, чем в настоящей итальянской пиццерии.
Он пожал плечами, удивленный этой похвалой, столь искренней и дружелюбной.
– Да разве это так важно?
– Еще бы! Тебе легко говорить, когда ты можешь есть ее, когда хочешь и сколько хочешь! Разожми кулак и вытяни пальцы. – Она почему-то нахмурилась и стала снова рисовать. – А где вы жили раньше, до того, как переехали в Эммитсборо?
– В Нью-Джерси.
– Да? А почему решили уехать оттуда?
Взгляд парня стал жестким.
– Не
