так ненавидит?
– Вот в этом ты, Василиса, не права, – дядя Вася достал фляжку и налил себе еще немного в колпачок, – вовсе она тебя не ненавидит! Улики против тебя есть? Есть, да еще какие! Мотив был? Был, сама говоришь, что Ольгу эту ты сильно не любила. Ясное дело, какая женщина другой простит, что та у нее мужа увела? Кудеярова разбираться не будет, психологию разводить – это не для нее. У нее вообще чутья на людей нету… зато хватка…
Дядя Вася сказал это таким тоном, что я сразу поняла – к Елизавете Петровне Кудеяровой у него имеется свой личный счет.
– Слушайте, а вы откуда про нее все знаете? – запоздало спохватилась я, вспомнив, что с преследовавшими меня милиционерами Василий Макарыч здоровался запросто, как старый знакомый. – Или, может, вы сами мент?
– Бывший, – усмехнулся он, – теперь на заслуженной пенсии, но без малого двадцать лет в этом отделении оттрубил. А потом, как говорится, ушли меня, на заслуженный отдых с почетом проводили, телевизор подарили… панель, чтоб ее совсем.
– С чего это органы вдруг стали такими ценными кадрами разбрасываться? – Я красноречиво посмотрела на фляжку.
В самом деле, и красный нос, и потертый вид моего собеседника говорили о том, что дядя Вася не дурак выпить.
– Твоя правда, – вздохнул он, – с этим делом у меня непорядок стал, как жена померла. Но на работе я – ни-ни, себя соблюдал. Только вот начальству не понравилось, как я к делу относился. Им ведь кто нравится? Такие как эта Лизка Кудеярова – чтобы все было быстро, аккуратно и без сомнений. А на людей-то ей плевать…
– Уж это точно, – вздохнула я и совсем пригорюнилась.
Положение мое аховое, и помощи ждать неоткуда. Дядя Вася снова приложился к фляжке, но был остановлен негодующим рыком Бонни. Василий вздохнул и убрал фляжку подальше – в тот самый неказистый шкафчик.
При этом я заметила, что на верхних полках шкафчика стоят рядами миниатюрные танки, бронетранспортеры, самоходки и прочая боевая техника.
«Да этот дядя Вася – просто большой ребенок! – подумала я. – Играет в солдатики…»
– В общем, так, – решительно начал он, захлопнув дверцу, – надо тебе самой с этим делом разобраться. Сдается мне, что муженек твой если не впрямую к нему руку приложил, то каким-то боком замешан.
– Я ни в жизнь не поверю, что он…
– Точно, сам он ее не убивал, кишка тонка, да и не к чему, – согласился дядя Вася, – однако кое-что про это знать может. Не зря он так торопится тебя потопить – хочет, чтобы Кудеярова в деле долго не копалась. А она и рада стараться.
Я молчала, пораженная: а ведь и верно, раньше я думала, что Володька такой нервный от стресса, но теперь поняла, что он элементарно боится.
– Надо бы его прощупать… – сказал дядя Вася оживленно, глаза его заблестели.
Все ясно, по работе соскучился, надоело телевизор дареный смотреть, хоть и плазменный.
